Аристарх вставил свечу (артефакт действительно напоминал витую стеариновую свечку, испускающую тоненькие всхлипы — на уровне ментального восприятия — и призрачные колечки дыма) в стакан — при этом стенки сосуда заискрились сильнее, — протянул Дару.
Ощущая покалывание в ладони, будто он нес заряженный электричеством предмет, Дар скрылся в люке. По пути к наружному выходу объяснил Шершню, что от него требуется. Инк понял идею правильно и передвинул вставленные друг в друга артефакты в космос на длинном многосуставчатом манипуляторе, напоминающем лапу насекомого.
— Надо бы подальше, — сказал Железовский с сожалением, когда они расселись по ячеям и приготовились к эксперименту; каждая ячейка имела индивидуальную систему обзора и управления, поэтому Аристарх видел то же, что и другие члены экипажа: космическую бездну с искристой рекой Млечного Пути, звезду покрупнее — Солнце и блики в глыбах льда, окружающих корабль. — Желательно километров на сто. Но тогда мы потеряем ключ из виду и не сможем настроиться в резонанс. Придется рискнуть. Хорошо видите стакан?
— Отлично! — откликнулась Дарья.
— Отбрасываем все личное, сиюминутное, грешное, настраиваемся на общую волну и начинаем проникать мысленным взором в стакан.
— Сколько времени на это понадобится?
— Может быть, минута, может, час. Пока не образуется горловина. Вы все сразу поймете. Готовы?
— Как пионеры!
— Начали!
Дар сосредоточился на вхождении в ментальное поле, встретил мягкое «пушистое» рукопожатие и мысленную «чеширскую» улыбку Дарьи, затем твердое проявление мыслеволи прадеда. Мир вокруг исчез. Возникло удивительное ощущение свободы и легкости тела. Появилась окрыляющая уверенность в собственных силах.
«Не отвлекайтесь!» — прилетела строгая мысль Железовского.
Перед глазами возник длинный сустав манипулятора с туманной горсточкой искр (стакан) и огоньком покрупнее (свеча) в лапе. Сознание видело эти предметы маленькими и несерьезными, именно такими, какими они казались, а вот в подсознании вдруг возникло странное зябкое ощущение бездны. Стакан и свеча являлись предметами иного мира и таили в себе огромные запасы энергии и неведомых тайн. Захотелось окунуться в эту бездну, увидеть чужой мир, ощутить его красоту и гармонию.
Дар напрягся, пытаясь протиснуться внутрь стакана, и тотчас же свеча запылала ярче, превратилась в кристалл, сотканный из световых лучей.
Зашевелился и стакан, потек во все стороны прозрачно-туманными струйками звездочек-искр.
Затем людям показалось, что свеча разбудила неведомого зверя, он проснулся, оглядываясь в недоумении по сторонам, тихо зарычал. И от его рычания задрожало пространство, волна искривления исказила очертания Млечного Пути, захватила «осиный» корабль, заставляя его качаться, растягиваться и сокращаться, как отражение в воде от набежавшей волны.
«Еще! — прилетела мысль-крик Железовского. — На пределе!»
Дар застонал, отдавая всю свою внутреннюю силу мыслеволевому потоку, соединившему всех троих.
«Зверь», стерегущий вход в стакан — вселенную, «вскочил на лапы», рыча и скалясь, но не выдержал напора человеческой пси-энергии, отступил внутрь стакана… и произошло нечто вроде бесшумного взрыва!
Стакан превратился в расширявшуюся с огромной скоростью воронку со слабо светящимися стенами, которая поглотила и манипулятор и сам корабль-нож. Короткая судорога потрясла тела людей, дурнота погасила сознание…
Очнулся Дар от пронзившей голову мысли: «Дарья! Выдержала ли она?!»
Перед глазами замелькали цветные пятна и кристаллические хлопья, искажающие перспективу.
«Шершень, свет!»
В рубке управления вспыхнули по стенам пунктирчики желтых светильников.
Дар с трудом вылез из своей ячеи, подковылял к соседней, сел на край ячейки, глядя на бледное лицо жены. Положил руку на холодный лоб.
— Даша… очнись!
Веки девушки затрепетали. Она глубоко вздохнула, открыла глаза.
— Что случилось?
— Поздравляю, путешественники, — раздался густой бас Железовского. — Кажется, мы справились со своей задачей.
— Ты как? — Дар попросил взглядом разрешения вернуться.
— Нормально… слабость… пройдет. — Дарья шевельнула рукой. — Иди, смотри.
Он вернулся на место, подключил систему обзора, гадая, что представляет собой «стаканная вселенная».
Мир за стенами корабля… светился, как забитая жемчугом пещера! Или как мешок с рыбьей икрой. Икринки эти нельзя было разглядеть, но ощущение было именно такое: космос внутри стакана состоял из мириад жемчужинок-икринок, светящихся изнутри и создающих удивительное серо-перламутровое мерцающее пространство. Лишь чуть позже глаз начал различать в этом пространстве другие объекты: черные струи, ровные либо загнутые запятыми, опять же черные пятна с чуть более светлыми коронами, какие-то фиолетово-лиловые спирали, тусклые багровые нити, пронизывающие весь космос, и — совсем близко — круглую черную дыру в короне черных лучей, не то местную звезду, не то и в самом деле тоннель в преисподнюю.
— Нам туда… — прошептал Дар.