Предыстория Спайка и Вишеза: Реквием Красной планеты

– Вишез, пожалуйста!

В этот момент без всякого предупреждения из окна ванной комнаты выглянул Дариен. Когда он заметил Вишеза, его глаза вспыхнули.

– Тебе от меня не спрятаться, ублюдок!

ЩЕЛК!

Дариен передернул затвор хромированного Desert Eagle и вогнал в патронник патрон пятидесятого калибра. Взгляд Фирлеса вернулся к снайперу: палец стрелка уже лежал на спусковом крючке. Затем он снова нашел Дариена, который теперь целился в них. Фирлеса поразила абсурдность ситуации. Вот он застрял на карнизе на высоте восьмидесяти этажей в компании безжалостного убийцы, который боится высоты, в то время как не один, а сразу два противника готовятся их застрелить. Если не случится какое-нибудь чудо или божественное вмешательство, они точно умрут, так или иначе.

И вот тогда Фирлес увидел это. Пятью этажами ниже. Ощущение было такое, словно ты оказался посреди открытого моря и в самый последний момент, когда ты уже готовишься утонуть, вдруг замечаешь рядом спасательную шлюпку. В данном случае роль спасательной шлюпки играла подвешенная на веревках люлька три метра в длину и полметра в ширину. Такими люльками в форме корзины обычно пользовались мойщики окон. Как раз достаточно места.

Приняв решение за долю секунды, Фирлес обхватил Вишеза руками, крепко прижал к себе и спрыгнул с карниза!

БАХ!

Снайпер выстрелил!

БАХ!

Дариен нажал на крючок!

Пули попали туда, где они только что стояли, разбив очередное гигантское панорамное окно. Друзья вместе летели вниз, а дождь из стеклянных осколков гнался за ними, словно рой разъяренных пчел.

ШМЯК!

Фирлес с Вишезом жестко приземлились на подвешенную люльку. Люлька, в свою очередь, полетела вниз. Хотя они каким-то чудом приземлились прямо в нее, они все равно продолжили свое свободное падение – теперь уже вместе с люлькой. Она была подвешена на четырех шкивах, по одному на каждый угол. Каждый издавал пронзительный свистящий звук, с которым веревки протирались об их стальные кольца.

ЩЕЛК!

Одна из веревок порвалась!

ЩЕЛК!

Порвалась вторая веревка на противоположном углу!

Люлька яростно раскачивалась из стороны в сторону, грозя в любой момент сбросить Вишеза с Фирлесом, и тут…

ЩЕЛК!

Третья веревка порвалась!

Люлька повернулась вертикально, затем резко остановилась, повиснув на единственной оставшейся веревке. Друзья теперь висели вниз головой, лицом к лицу друг к другу, глядя на улицу под ними. Мгновение они молчали. Люлька мягко покачивалась на ветру.

– С учетом всех обстоятельств, – заметил Фирлес, – все прошло лучше, чем ожидалось.

Вишез вытянул шею, чтобы взглянуть за Фирлеса.

– Мы все еще на высоте добрых двадцати этажей от земли. Как, черт возьми, мы собираемся отсюда спускаться?

Фирлес ухмыльнулся.

– Ну, по правде говоря, дальше я не придумал – был слишком занят тобой, впавшим в ступор на том чертовом карнизе!

Вишез посмотрел на шкив и на единственную веревку, которая сохраняла им жизнь. Затем его взгляд устремился к открытому концу люльки, который был обращен к окнам здания. У него появилась идея.

– На счет три мне нужно, чтобы ты изо всех сил оттолкнулся от стекла ногами.

Фирлес закатил глаза.

– О, так теперь, когда мы уже не на высоте восьмидесяти этажей, у тебя появился план, да?

– Раз… Два… Три!

Друзья одновременно прижали ноги к стеклу и что было сил оттолкнулись. Люлька отлетела от окна, затем маятником устремилась в обратную сторону и с глухим стуком ударилась в окно, не оставив на поверхности даже царапины.

– Кажется, не сработало, – заметил Фирлес.

– Еще раз, – скомандовал Вишез. – Раз… Два… Три…

На этот раз люлька отлетела от стены еще дальше и с большей силой полетела обратно, и, когда еще раз ударилась в окно, по стеклу пробежала паутинка трещин.

– Еще раз! – крикнул Вишез.

Фирлес запаниковал.

– Мне кажется, это плохая идея!

– А прыжок в люльку был хорошей идеей? – парировал Вишез. – Раз… Два… Три!

Они оттолкнулись изо всех сил, люлька качнулась, словно гигантский маятник, ее рама из нержавеющей стали застонала, набирая обороты, и в последний раз врезалась в окно.

БАБАХ!

Люлька пробила очередное окно от пола до потолка и приземлилась посреди чьей-то гостиной. Фирлес и Вишез выкатились из люльки на покрытый осколками стекла пол и застонали.

– Вы… живые там?

Голос принадлежал ухоженному мужчине в халате, который держал в одной руке чашку чая, а в другой – гологазету. Кажется, он был в слишком сильном шоке, чтобы злиться.

– Не уверен, – простонал Фирлес, поднимаясь на ноги.

Мужчина оглядел их с ног до головы. Его глаза расширились.

– На вашем месте я бы поспешил показаться доктору.

Вишез взглянул на свою рубашку, которая теперь полностью пропиталась кровью от снайперской пули в плече. Фирлес осторожно коснулся головы и отпрянул, когда лицо сковал приступ жуткой боли. Огромный осколок стекла пробил хрящ его уха и все еще свисал с него.

– Черт! Ай! Черт! Сколько же ужасных вещей может произойти за один день?

Вишез повернулся к другу.

– Нам нужно идти! Они быстро выяснят, на каком этаже мы сейчас находимся!