Прекрасная графиня снова в плену (СИ)

  - Я второй раз оглушила капитана Thomas, и эту процедуру нужно повторять каждые пять минут! - Odette de Sassenage передала кувшин в руки Nathalie. - Через пять минут ты ударь капитана горшком по затылку, затем передашь эстафету другой.

  - Спасибо за доверие, Odette de Sassenage! - Nathalie от счастья запела!

  О! Как она восхитительно пела, даже чайки замолкли, услышав чарующие звуки оперного голоса Nathalie.

  Девушки расслабились, а так как юноша ушел за лоцманом, то они не знали, что делать, потому что изучение книжек по навигации всех успело утомить.

  - Каждый мужчина должен из шкуры выскакивать, когда встретит свою самую красивую невесту, свою любовь детства! - Cristo - изящная красавица, ее угольные волосы спускались ниже пяток, и девушка, чтобы они не подметали пол, обмотала вокруг тонкой талии - затеяла беседу о любви, а иных разговоров в компании подруг и не бывает. - Joseph ничем не выделялся среди своих сверстников шести лет, лишь сердце его стучало в незапертую грудную клетку, покрытую тугой сетью канатов стальных мускулов! - Cristo рассказывала, а девушки не обращали внимания на стальные канаты мускулов у шестилетнего мальчика, сидели молча с открытыми ртами, и лишь мгла восторга застилала романтикой очи.

  Если бы кто указал Cristo на неточности в ее рассказе, то этого человека немедленно растерзали бы, назвали его придирки нелепыми, почувствовали бы себя оскорбленными за авторское самолюбие их подруги, а прах несчастного развеяли бы без ненависти. - В семнадцать лет Joseph встретил подругу, с которой десять лет назад начинал делать первые шаги в жизни, имя подруги останется в тайне, потому что другими словами уже не напишешь того, что написано.

  Он решил выказать подруге свою любовь и даже показать край ее, а, если получит отказ, то выпьет несколько капель яда, - рассказчица показала на остатки отравленного вина, и девушки засмеялись:

  "Подруга моего детства, не устроить ли нам грандиозный праздник?" - Joseph прозрачно намекнул девушке своего сердца о том, что им неплохо было бы пожениться.

  "Я? Тебе? Ты? Мне? И что из этого?"

  "Ни тебе, ни мне, ты не ворочай языком, а отвечай, нравлюсь ли я тебе, как человек, или как мужчина?"

  "Ох! Joseph! Имеешь ли ты право на меня, а имею ли я право на жизнь с тобой?" - избранница говорила с трудом, рожала слова.

  "Ах, мое нутро тебе не нравится, и ты вспомнила наши прежние обиды.

  Расскажи, что в моем бронзовом теле вызывает твой гнев!"

  "Ох! Joseph! Разве с губ приличной девушки сорвутся проклятия?"

   "Десять лет назад ты была более сговорчивая, да и ростом ниже, - Joseph размазал по лицу пальцами горькую усмешку висельника, помолчал, напряг бицепсы и ягодицы, откашлялся и продолжал голосом с жирными нотками презрения. - Не любишь меня?"

  "Ох! Joseph! Умоляю тебя! Оставь мое тело и душу!

  Не заставляй говорить то, что вызовет у тебя искусственный сон и естественный гнев.

  Оставим этот разговор еще на десять лет, мы поумнеем, найдем себе дело по душе, и тогда я смогу выразить взглядом то, что сейчас хочу выразить словами!"

  "Не одобряешь мою кандидатуру в свои мужья?" - Joseph безжалостно надавил ладонями на груди подруги детства.

  "Joseph! Будь ты проклят!"

  "Бессовестная ты! Я же с добрыми намерениями, с грандиозными планами, а ты, как все!" - Joseph прожигал взглядом дыру в голове подруги детства... - Cristo не успела закончить рассказ, он бесцеремонно прерван дикими хриплыми криками с палубы.

  Корабль дернулся, словно из него вышел дух.

  От толчка многие упали на пушистый ковер, и пока барахтались, корабль накренился и, наверно, сдвинулся с места.

  Virginie Albertine de Guettee догадалась, что юноша привел опытного лоцмана, и наемные матросы, несмотря на печаль, которая обязательно селится в сердце каждого работника порта, обжились на судне.

  - Лечь в дрейф! Убрать с дрейфа! Паруса по ветру! - Кто-то отчаянный кричал так, что оперная певица в восторге засунула пальчик в рот. - Бросить лаг.

  Встать на румб! На марсе! Штык болотный!

  Обрезать корму! Очистить снасти!

  Пересечь экватор по подветренному берегу!

  Полундра! Расцветиться флагами! - голос завораживал девушек, Virginie Albertine de Guettee заочно влюбилась в лоцмана, не представляла его фигуру, но за одно только умение громко кричать и отдавать, пусть бессмысленные, но красивые команды, его полюбит любая девушка, пусть даже он с деревянными ногами.

  Не в силах сдержать любопытство графиня побежала к выходу из каюты, забыла, что она нагая, как ветер.

  Заботливая Odette de Sassenage на ходу замотала графиню в шелковую накидку с синими и белыми цветами по краям.

  "Вдруг, я встречу на палубе самого красивого принца, свою истинную любовь! - Virginie Albertine de Guettee дрожала в горячке безумства. - Ужасно, если вы все испытываете нечто подобное, тогда придется делить лоцмана на всю команду.

  Может быть, у меня в крови неисправимый дефект, отвечающий за то, что я себя выставляю на посмешище, будто я не благородная особа, а скотница". - графиня писала на ходу.