Прекрасный мир, где же ты

Засунув руку в карман, Саймон сказал: Не слушай ее, Феликс.

Айлин убрала щеточку для туши, и Феликс снова открыл глаза. Обернувшись, он спокойно рассмотрел свое отражение в зеркале и встал со скамейки. Кстати, кто-то из вас умеет петь? – спросил он. Все уставились на него. Просто на таких вечеринках иногда поют, сказал он. Но если не умеете, то, очевидно, лучше не стоит. Элис сказала, что Саймон в Оксфорде пел в хоре, а Саймон ответил, мол, сомневается, что кто-то на вечеринке захочет послушать басовую партию «Господи, помилуй» на четырнадцать минут. А ты, Айлин? – сказал Феликс. Ты поешь? Она завинчивала колпачок туши. Он смотрел на нее, но она избегала его взгляда. Нет, я не пою, ответила она. Она встала, проведя руками по бедрам. Если все готовы, то и я готова, сказала она.

В машине Элис заняла переднее пассажирское сиденье, на коленях она держала блюдо с бисквитным тортом, завернутым в пищевую пленку. Айлин и Саймон сели сзади, между ними было пустое третье место. Феликс взглянул на них в зеркало заднего вида и весело побарабанил пальцами по рулю. А что ты делаешь в фитнесе? – спросил он. Гребной тренажер или еще что-то вроде этого? Саймон встретился с ним глазами в зеркале, Элис отвернулась, улыбаясь и стараясь не рассмеяться. Да, немного на гребном тренажере, ответил Саймон. А железо качаешь, спросил Феликс, и Саймон ответил, что редко. Тут Элис рассмеялась и притворилась, что закашлялась. Что? – спросила Айлин. Ничего, ответила она. Они подъехали к повороту с прибрежной дороги в город, и Феликс включил поворотник. А какой у тебя рост? – спросил он. Просто любопытно. Лениво улыбнувшись, Саймон выглянул в окно. Ну ты и наглый, сказала Элис. Не слышу ответа, сказала Айлин. Саймон слегка откашлялся и тихо ответил: 190 сантиметров. Феликс усмехнулся. Видишь, вопрос-то простой, сказал он. 190 сантиметров. Теперь и я знаю. Он опять побарабанил по рулю и добавил: Кстати, мой примерно 172 сантиметра. Хоть ты и не спрашивал, но я на всякий случай сообщаю. С заднего сиденья Айлин сказала, что у нее тоже 172 сантиметра. Феликс оглянулся на нее и снова вернулся к дороге. Правда? – сказал он. Как интересно. Для девушки это хороший рост. По-прежнему глядя в окно на проплывающие мимо фасады летних домиков, Саймон заметил: Я думаю, это прекрасный рост для кого угодно. Феликс рассмеялся. Спасибо, верзила, сказал он. Они проезжали по главной улице, мимо поворота к аттракционам. Нам не обязательно торчать там долго или еще что-то, заметил он. Ничего такого. Я обещал, что просто заскочу ненадолго. Он снова включил поворотник и добавил: Если кто-то начнет вам рассказывать про меня гадости, имейте в виду – он врет. Саймон расхохотался. А люди рассказывают гадости про тебя? – спросила Айлин. Феликс взглянул на нее в зеркало, прежде чем повернуть направо. Ну, в мире водятся мерзкие людишки, Айлин, ответил он. И я, будем честны, не всем и каждому по душе. Тут он свернул с главной дороги направо, за церковь, и через пару минут они подъехали к бунгало, перед которым уже было припарковано несколько машин. Он заглушил двигатель и сказал: Теперь просто ведите себя нормально, ладно? Не приставайте к людям с разговорами о мировой политике и прочем подобном дерьме. А то решат, что вы придурки. Элис обернулась и сказала: У него очень милые друзья, не волнуйтесь. Айлин ответила, что она все равно ничего не знает про мировую политику.