Прекрасный секрет

– Или что мне стоило бы это делать, – тихо добавил он, положив пальцы мне на подбородок и поворачивая мое лицо к себе. – Руби, это было потрясающе.

Я кивнула и выдавила улыбку.

– Придешь ко мне потом? После ужина?

Он долго смотрел на меня, глаза в глаза, потом кивнул и нежно поцеловал меня.

– Вот ключ, – сказала я, давая ему запасную карточку. – У меня куча дел, поэтому я, может быть, буду работать всю ночь или… кто знает, вдруг ты обнаружишь меня спящей на столе в лужице слюны.

Он рассмеялся, и в этот момент он нравился мне так, что у меня аж все заныло. Еще раз поцеловав меня в губы, он убрал карточку в карман. Я вышла из лифта и помахала, а он поехал вниз.

Я проснулась от звука открывающейся двери. Лучик света из коридора упал на ковер и сразу же исчез, когда дверь закрылась. Как я сказала, я работала, пока у меня глаза не начали слипаться, а потом вытащила себя из-за стола, переоделась в футболку и упала в кровать.

На фоне окна появился силуэт Найла, он аккуратно снял пиджак и рубашку, перед тем как сесть у меня в ногах. Я почувствовала, как под его тяжестью просел матрас, и ждала, когда он заговорит. Несколько секунд слышалось только тиканье его наручных часов, а потом он прошептал в темноту:

– Ты не спишь?

В номере было так тихо, что я вся напряглась. Что произошло после того, как мы расстались у лифта? Он провел вечер в раздумьях о том, что между нами происходит? Я не могла пошевелиться и выдавить из себя хоть слово и подумала, что будет, если я промолчу. Он ляжет в постель и обнимет меня? Или встанет, оденется и вернется к себе? Я боялась ответа.

– Руби?

– Который час? – наконец спросила я.

– Около часа ночи.

Я села, подтянув колени под подбородок.

– Ты только что пришел?

– Нет, – ответил он, и хотя я не могла рассмотреть его лицо, я заметила, что он провел ладонью по волосам. – Я два часа сидел внизу.

Мое сердце стукнуло, и я не могла решить, темнота – это благословение или проклятие. Он два часа сидел внизу?

– Почему?

Он издал сухой смешок.

– Думал о том, чем мы занимались.

– О.

– Ты не удивлена?

Я откинула волосы с лица и задумалась, до какой степени честной мне стоит быть.

– Я бы скорее удивилась, если бы ты повел себя иначе.

– Я настолько предсказуем?

– Я бы сказала, последователен. – Между нами повисло молчание, и наконец у меня больше не было сил его выносить. – Хочешь поговорить об этом?

Секунду он молчал, а потом кивнул.

– Думаю, да. Да.

Я улыбнулась в темноту, подумав, что это для него большой шаг вперед.

– Я думал о том, что, наверное, это было для тебя непросто. Да еще я смущаю тебя своими противоречивыми сигналами. – Он умолк, взял меня за руку и провел кончиком пальца по ладони к запястью. – Я говорил тебе, что мне не хочется торопиться, а потом… – Он согнул ногу и положил колено на матрас, повернувшись ко мне лицом. – А потом делал все это… красил тебе губы помадой…

– Я была не против, – ответила я. – Такие вещи не всегда происходят по плану. Иногда в пылу момента ты делаешь что-то такое, из-за чего потом переживаешь. Пока мы честны друг с другом, не думаю, что мы можем сделать что-то не так.

Секунду он обдумывал мои слова, потом просто сказал:

– Спасибо.

– И ты не единственный, кто склонен к умствованиям, – заметила я. – Просто мне лучше удается говорить не думая или бросаться куда-то очертя голову.

– Ты меня утешила.

Снова повисло молчание.

– Раз уж мы честны друг с другом, могу я задать тебе вопрос?

Он сжал мою руку.

– Конечно, милая.

– Та часть тебя, которая хочет не торопить события, она имеет отношение к тому, что я рассказала прошлой ночью?

Несколько секунд он не отвечал, и я почувствовала, как он ерзает на матрасе.

– После того, как он поступил, – сказал он, – я чувствую, что должен…

– Остановись. – Я оказалась права. Дело не в том, что он не уверен в себе. Он не хочет торопить и меня. – Я рассказала тебе о том, что сделал Пол, потому что я тебе доверяю и потому что ты спросил меня. Я хочу, чтобы ты понимал, как я стала такой, какая я есть. Я ведь тоже хочу знать тебя. То, что было, никуда не денется, потому что это часть моего прошлого, но я не хочу, чтобы из-за этого ты обращался со мной как-то по-особенному. Я не неженка, и со мной не надо осторожничать. Только не это. Я скажу, если мне что-то не понравится, и ты мне тоже говори, но мы должны доверять друг другу.

Он подался вперед, проведя ладонями по своему лицу.

– Понимаешь, я просто чувствую себя не в своей тарелке, – сказал он. – То, что мы так открыто обсуждаем эти вещи, – для меня откровение. Я был одинок в браке, и она тоже, я думаю. И я боюсь, что дело не в Найле и Порции, а дело только во мне. Я знаю, что молчалив… что если ты… кто-то устанет вытягивать из меня ответы клещами?

– Найл…

– И что, если после того, как первая радость завоевания схлынет, ты поймешь, что я не такой, каким ты представляла меня? Я… я не знаю, что я буду с этим делать.