Преподобный Серафим Вырицкий

Возвращаясь обратно, мы делились впечатлениями о встрече. Алексей Петрович, который страдал запоями, сказал, что отец Серафим благо словил его и дал ему карамельку, сказав при этом: «Пить больше не будешь». Жена Алексея Петровича говорила, что он бросил пить после поездки в Вырицу.

Мне известны и другие случаи чудотворной помощи иеросхимонаха Серафима Вырицкого людям. Приехала к отцу Серафиму как-то женщина, нуждающаяся в деньгах. С грудным ребенком на руках она сидела в коридоре и ждала своей очереди. Отец Серафим позвал монахиню, встречавшую гостей, и сказал, что в очереди есть женщина с ребенком: «Отдай ей 25 рублей и передай мое благословение. Пусть с миром возвращается домой».

Другой случай рассказала раба Божия Анастасия. Ее сестра сразу после войны заняла комнату, из которой позже ее выселили. Она обратилась в суд, но дело затягивалось. Тогда она поехала за советом к отцу Серафиму. Он благословил ее и сказал, чтобы документы из суда не забирала. Батюшка велел ей отслужить три молебна: Спасителю, Пресвятой Богородице и преподобному Серафиму Саровскому. И она все выполнила. Вскоре суд ре шил дело в ее пользу. До сих пор ее родные (сама она уже скончалась) занимают эту жилплощадь». [3, с. 110–112]

«Жив твой Коленька!»

Клавдия Голубева:

«Когда муж Клавдии Михайловны воевал на фронтах Великой Отечественной войны, она очень переживала за него, боялась его потерять. Весточек от него не было, и в конце войны она спросила отца Серафима: «Батюшка! Придет ли домой мой Коленька? Жив ли он?» Старец успокоил ее: «Жив, жив твой Коленька! Придет домой, только головушка у Коленьки ой как болеть будет». Николай Никитич действительно вернулся, получив сильное ранение в голову. Осколком вырвало у него из черепа кусок кости диаметром около 30 миллиметров. Он очень остро чувствовал малейшие изменения погоды. Его голова стала своеобразным барометром, и часто он испытывал сильнейшие головные боли. Однако, молитвами батюшки Серафима Николай прожил более 50 лет после полученного ранения. По мере своих сил старался посещать храм Божий. Скончался в январе 1996 года и за десять дней до кончины сподобился исповедаться и причаститься Святых Христовых Таин». [7]

Загадочный полковник

Один фронтовик рассказывал, как он, будучи старшим лейтенантом и командиром батальона, занял со своими солдатами спиртовой завод в Германии. Там стояли цистерны со спиртом. Все дума ли — ну вот теперь поживимся. Вдруг появился полковник и сказал комбату:

— Приказываю Вам немедленно расстрелять цистерны.

Старшему лейтенанту и в голову не пришло ослушаться. Дал приказ, и солдаты расстреляли цис терны из автоматов. Спирт полился отовсюду. Все стояли в недоумении, не понимая, зачем они это сделали. Тогда решили обратиться к полковнику, узнать, кто он и почему отдал такой приказ. А полковник как сквозь землю провалился. Комбат поду мал: «Может, это было наваждение». Начал спрашивать у солдат, но все отвечали, что был полков ник и был приказ. Как выяснилось впоследствии, в цистернах находился метиловый спирт, так что тех, кто выпил бы его, ожидала смерть. Вот такое непонятное происшествие.

Когда старший лейтенант вернулся с фронта до мой, то увидел у матери в уголке с иконами фотографию монаха, в котором узнал полковника, приказавшего расстрелять цистерны. Он спросил, кто это. Мать ответила, что это духовный отец ее, иеросхимонах Серафим. «Он молился за тебя всю войну, — сказала мать — я его просила, чтобы молился за тебя, чтобы ты вернулся живым». [1, с. 64–65]

«Ни в коем случае не надо оперироваться»

А. И. Яковлевой 83 года. Прошла она нелегкий жизненный путь, и во всех обстояниях хранили ее благословения… вырицкого старца.

«В 1932 году наша семья познакомилась с батюшкой Серафимом. Родители мои были очень верующими людьми, и все земные дела свои освящали молитвой и благословением. В семье росли шестеро детей — пять сестер и брат. Отец Серафим всегда принимал нас с радостью. Мы ездили к нему после ранней обедни в Троицком Измайловском соборе почти каждое воскресенье. Наши родители рано ушли из земной жизни. Тогда батюшка заменил нам и отца, и мать. Между собой мы ласково называли его дедушкой. Всегда и во всем, даже в мелочах, мы советовались с ним и знали, что у нас есть опора. Знали, что дедушка за нас помолится. Без него мы ничего не могли, и он постоянно помогал нам. Встречи с отцом Серафимом приносили нам небесную радость, а возвращались мы в город с ощущением необыкновенной легкости и спокойствия. Эти состояния очень трудно объяснить человеческим языком. У меня все связано с батюшкой. Я знала, что, если получу его благословение, то Бог мне поможет во всем.