Преследуя нас

Люди отдают последние почести, пока Эмили держит Энди на руках, укачивая его во сне. Эндрю держит голову высоко, как патриарх нашей семьи. Он точно знает, что сказать и что нужно сделать. Тогда я еще не знал, как сильно это повлияет на нашу семью. Невозможно представить, что ты ходишь в таких туфлях, если только твои ноги не стоят в них твердо, едва делая шаги, не понимая, за что ты наказан потерей такой прекрасной души.

Я жду срыва Адрианы, но он так и не наступает. Вместо этого Адриана забирается в очень темное место, которое мне слишком хорошо знакомо. Мы постоянно беспокоимся о ней, с каждой секундой все больше, потому что глубоко внутри мы знаем, что не можем ее потерять. Как знает каждый новоиспеченный родитель, новорожденный ребенок — это тяжело даже в самые лучшие времена, но мы видим, как Адриана уходит в себя и закрывается от нас.

Эмили переезжает к ней и полностью заботится об Энди. Я навещаю ее каждый день, чтобы дать Эмили передышку. Никки и Кейт часто прилетают, чтобы помочь мне с Амелией и работой. Стресс берет свое, но мы продолжаем молиться, чтобы Адриана каким-то образом очнулась от кошмара и поняла, что она тоже нужна Энди.

Торнадо горя уносит ее, и, к моей печали, забирает с собой Лекса.

Лекс отдаляется от нашей семьи, а я постоянно чувствую себя одинокой. Приспособиться к жизни в Лос-Анджелесе и так непросто, а тут еще ребенок с режущимися зубами, который начинает ползать по всему дому. Между заботой об Амелии и случайными часами работы в офисе, я едва держусь на ногах.

Но время идет, и жизнь, как мы ее знаем, изменилась навсегда.

Огромность моего разваливающегося брака скрыта за горем и хаосом событий, поглотивших нас с момента смерти Элайджи. Осознание этого пришло несколько выходных назад, когда Никки и Кейт прилетели, чтобы провести со мной некоторое время. Конечно же, Эрик, не желая оставаться в стороне, присоединился к нам за обедом.

— Ты многое сделала с этим местом, Чарли, — говорит Кейт, разглядывая рамки на стене.

— Просто продолжаю заниматься, понимаешь?

Это не ложь — как бы мне хотелось, чтобы это было так.

Я нахожу себя в раздумьях, ожидая, когда Лекс вернется домой. Я даже могу сосчитать, сколько раз он был дома за последние две недели. Никки знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что происходит. Один взгляд на меня, и она понимает, что я разваливаюсь на части.

— Чарли, если ты хочешь быть занятой, тебе стоит посмотреть на свежее мясо в новом клубе на бульваре Сансет, — говорит Эрик, делая глоток своей мимозы.

— Свежее мясо? Благодаря тебе я больше не могу наслаждаться хорошей сарделькой, — жалуется Кейт.

— Я только один раз назвала Карла сарделькой… ну, знаешь, тот немецкий парень, который выгуливает собак.

— Подождите… кто, черт возьми, этот немецкий парень, выгуливающий собак? — перебивает Никки.

Я издаю смешок, на мгновение отвлекаясь от всех своих забот, сидя в кругу друзей, наслаждаясь, хотя бы на мгновение, тем, как все было раньше. Но, как всегда, момент счастья всегда будет омрачен цепью, обернутой вокруг моей шеи и тянущей меня вниз.

— Ты что, не читаешь мои обновления статуса? Честно, Никки… даже Рокки знает о Карле!

— Эрик, у меня нет времени троллить Facebook, как ты и мой муж. Так что объясни… на нормальном английском, пожалуйста, а не на Эриковом.

— Итак, у одной из наших клиенток, известной актрисы, есть выгульщик собак. У нее три ши-тцу и два бульдога. Карл называет их бультерьерами… — Эрик рычит над собственной шуткой, и мы с Кейт вскоре следуем за ним. Я должна признать, что это уморительно.

— В общем, Карлу платят за то, что он каждый день выгуливает ее собак. Он только что переехал сюда из Германии, страны сосисок, и вот… я взорвал его в домике у бассейна, пока собаки набрасывались на ее недавно ухоженные газоны.

Кейт разражается смехом, случайно опрокинув в себя воду. Я встаю, чтобы взять бумажные полотенца, с трудом сдерживая смех.

— Эрик, я даже не знаю, с чего начать эту историю. Итак, я полагаю, что ссылка на сардельку — это потому, что он толстый и сочный? — Никки облизнула губы, бросив один из своих соблазнительных взглядов на нас с Кейт. Я закатываю на нее глаза. Для человека, у которого так много секса, клянусь, она ведет себя как обделенный шестнадцатилетний мальчик.

— Наверное, можно сказать и так… жаль, что это блюдо подается с гарниром из квашеной капусты, — Эрик щиплет себя за нос.

Кейт стучит кулаком по столу, чуть не падая со стула, а Никки, которая обычно невосприимчива к уморительности Эрика, разражается смехом, а я просто сижу и наслаждаюсь своими друзьями, пока по моей щеке не скатывается слеза. Я жесткий человек, и я редко ломаюсь, но это мой брак в кризисе.

Никки первой замечает это: — Чарли, скажи нам, что, черт возьми, происходит?

Она придвигает свой стул ближе и обнимает меня. Нервничая, я играю с ремешками на пальцах. Металл как будто сжимает мой кровоток, и я жажду снять их.

— Я не знаю, что, черт возьми, происходит в моем браке, — пробурчала я.

Эрик и Кейт остаются неподвижными.