Преследуя судьбу

— Я не знаю, о чем вы, ребята, говорите, но знайте… Я устала, — говорит нам Чарли, стоя спиной к столу и делая сэндвич, который она кладет в коричневый бумажный пакет.

— Доброе утро, моя любящая кузина, ты очень хорошо выглядишь сегодня утром, — улыбаюсь, изо всех сил стараясь вернуться в хорошие отношения с ней.

— Хватит нести чушь, Ной. Я выгляжу как смерть. Эта беременность ощущается так, будто у меня месячные каждый чертов день, так что смерть — это мягко сказано.

— Видишь ли… вот эта информация меня не интересует. Это объясняет, почему вы обе раздражительны. Я слышал о том, что девушки синхронизируются, хотя ты беременна, но все же… — говорю с полным ртом тостов, не понимая, на какое минное поле я только что ступил.

— А еще ты слышала, что боль при месячных — это как тысяча ножей, вонзаемых в твое влагалище? — добавляет Чарли, присаживаясь рядом со мной, — И что это очень неудобно, когда тампон наполняется, и ты бежишь в туалет с ощущением, что у тебя между ног граната?

Кейт ничего не делает, чтобы спасти меня. Вместо этого она склоняет голову, пытаясь сдержать смех, чуть не подавившись бананом, который она ест. И правильно делает, хотя при ближайшем рассмотрении оказывается, что у нее отличный рвотный рефлекс. Всегда пригодится.

Лекс входит в кухню, таща за собой небольшой чемодан. Он сказал мне вчера вечером, что должен быть в Колорадо в течение трех дней. Также он сказал мне, что рад, что я здесь, чтобы кто-то мог помочь Чарли, не то чтобы я сильно помогал. На днях Ава испачкала подгузник, и меня чуть не стошнило, когда я пытался найти Чарли, неся ее на расстоянии вытянутой руки, чтобы она могла ее переодеть.

— Всем доброе утро, — объявляет он, — Доброе утро, моя прекрасная жена.

Целуя ее в щеку, она что-то бормочет, прежде чем подвинуть чашку кофе через стол к нему, куда он садится. Девочки смотрят телевизор, что-то о маленькой девочке с плаксивым голосом, которая говорит по-испански.

— Что я пропустил? — спрашивает Лекс, доставая из кармана мобильный телефон.

— Все в дерьме и устали. Не считая этого, ты отправляешься в Колорадо на встречу с группой Маккензи, верно?

— Да. Маргарет прислала тебе презентацию по электронной почте? — Лекс спрашивает Кейт.

Кейт пролистывает свой телефон и качает головой в ответ.

— Честно говоря, Кейт. Эти пожилые ассистенты, которых нанимает отдел кадров, не так поворотливы, как молодые, — укоряет он.

— Правда? — спрашивает Чарли, приподняв бровь, — Может, тебе стоит найти кого-нибудь помоложе, например, Монтану? Может, позвонить ей, узнать, чем она занимается.

Сарказм Чарли можно было резать ножом. Лекс кладет телефон и странно смотрит на Чарли. Я не знаю, что происходит и кто такая Монтана, но мне очень хочется сползти со стула и спрятаться под столом, притворившись, что меня не существует. Чарли — чертовски угрюмая сука.

— Никаких комментариев? — спрашивает она, ожидая Лекса, — Я так не думаю. Теперь, раз уж мы все здесь, и у нас есть примерно две минуты до того, как закончится Дора Эксплорер, нам нужно установить некоторые правила в этом доме.

— Например, не говорить о менструальном цикле? — говорю я ей.

Лекс кивает в знак согласия.

— Нет, например, твоя личная жизнь разрушает твой шанс на успех, — отвечает она.

— Как это влияет на наше хозяйство?

— Это влияет на Лекса, — указывает Чарли.

— Объясните?

— Бизнес Лекса не может позволить себе иметь одиноких мужчин вроде тебя с репутацией бегающего голым по Лос-Анджелесу. Хейден может управлять компанией, но в конечном итоге Лекс владеет акциями.

— То, что я делаю в своей личной жизни, не влияет на мою работу, — язвлю я, быстро защищая себя, — Я горжусь своим профессионализмом, Чарли. Я много работаю, и да, много играю. Но это не значит, что я смешиваю бизнес с удовольствием.

— Он прав, Шарлотта, и если бы ты знала, чем занимаются мои руководители, ты бы… — Лекс прервался, увидев, как Кейт проводит пальцем по горлу, предлагая ему остановиться на этом месте.

— О чем ты говоришь? Конечно, это влияет на твой бизнес. Хороший, всесторонне развитый мужчина в постоянных отношениях демонстрирует приверженность.

— Боже, Чарли, что ты хочешь, чтобы я сделал? Стал священником? — жалуюсь я.

— Нет. Я думаю, что тебе нужно начать становиться серьезным. Тебе двадцать восемь, Ной. Когда Лексу было двадцать восемь, он владел несколькими компаниями и был обеспечен на всю жизнь, — говорит Чарли.

Кейт прерывает разговор: — Да, так и было. Но Чарли, Лекс не был святым. Конечно, он был несчастен и скучал по тебе, но, тем не менее, он был далеко не хорошим парнем. Он зашел так далеко только потому, что погрузился в свою работу, чтобы забыть, как сильно он ненавидел жизнь.

Я мог бы расцеловать Кейт прямо сейчас за то, что она меня прикрыла.

— Спасибо, Кейт. Я пытаюсь отгородиться от его мужественности и доказать Ною свою точку зрения, — добавляет Чарли с сарказмом.

— Эй, — Лекс вздрагивает, — Может, хватит говорить о том, что я шлюха в мужском виде? Я оскорблен.

— О, пожалуйста, — Чарли закатывает глаза, — тебе это понравилось.