Преступления Алисы

На следующее утро, едва проснувшись, я включил телевизор, чтобы посмотреть новости. Вслед за титрами, под крупной подписью «Missing»[29]

, снова появилась фотография Андерсона: похоже, поиски не дали никакого результата. Было объявлено только, что полиция работает с документами, которые нашли у него в столе, и идет по следам «горячих» дел, бывших на примете у Андерсона, между ними подпольная ячейка сербских шпионов, но не прозвучало ни намека на Братство и на фотографии. Я предположил, что Питерсен, вероятно, с закулисной поддержкой Ренлаха, приложил руку к тому, чтобы еще на день отложить скандал, который неминуемо разразится. Завтракая в столовой колледжа, я понял, что этим утром не сумею сосредоточиться на требующих решения математических проблемах, которые мы обсуждали с научной руководительницей. Я хотел лишь одного – чтобы время совершило мгновенный скачок и я бы перенесся непосредственно на заседание Братства, намеченное на вечер. Я выглянул в окно. День был солнечный, небо почти безоблачное, один из немногих полных света дней, какие еще остались до прихода неумолимой осени. С конца лета, с тех пор как завершился теннисный сезон, я почти не занимался физическими упражнениями, разве что ежедневно проезжал на велосипеде несколько кварталов, и решил устроить пробежку в Саммертаун, до ротонды Кидлингтона, а потом вернуться через Университетский парк, по берегу реки. Я облачился в кроссовки и теннисные шорты. Утренний холодок, с недавних пор ощутимый и для меня неожиданный, покалывал спину, и я ускорил темп. Пробежал по Банбери-роуд, скоро оставив позади проулок, ведущий к Канлифф-клоуз, где я жил в прошлом году, и миновал, уже вблизи Саммертауна, маленький супермаркет, где тот же индус, весь одетый в белое, орудовал кассовым аппаратом. Вскоре я бежал по дороге на Кидлингтон, и поток машин, возвращавшихся в Оксфорд, мчался мне навстречу. По мере того как выравнивалось дыхание, и тело, подчиненное упругому ритму, становилось невесомым, мысли мои тоже начинали словно парить в воздухе, вне пределов досягаемости, будто живое мелькание картин вокруг меня не давало ни одной закрепиться. Я видел у ротонды рекламные щиты «It’s one to remember», а когда повернул обратно, по ходу транспортного потока, передо мной явилась во всей своей мрачной высоте заводская стена из темного кирпича. Я поднял голову, пытаясь разглядеть воронье гнездо, и вдруг вспомнил другую загадку Кэрролла, приведенную в книге Рэймонда Мартина: «Что общего между вороной и письменным столом»? Да, действительно, что общего между вороной со стены и письменным столом Хинча? То, что Андерсон знал о той и о другом, мог бы я ответить. Я вспомнил, как он сардонически усмехался, рассказывая о содержимом стола Хинча, и расспрашивал о Кристин. Что удалось репортеру выудить из нее? И что дала ему беседа с Лейтоном? Я постарался отрешиться от назойливых мыслей, которые буквально опутывали меня, возвращаясь снова и снова, повторяя одни и те же пути. Я давно не бегал, и уже в воротах Университетского парка ощутил покалывание в мышцах ног. Но все-таки, чуть запыхавшись, пересек его насквозь и выбрался на берег реки. Остановился перевести дух на той же самой лужайке, где Генри Хаас получил взбучку, и стал наблюдать, как мирно и безмятежно мимо проплывают лодки и гребцы, готовясь к регате, синхронно поднимают и опускают весла. Я прошелся по берегу, направляясь к пристани, которую разглядел поодаль, – там, судя по объявлению, сдавались лодки напрокат. Какая-то пара, уже в возрасте, спорила о чем-то на самом краю мола, вроде бы не решаясь сесть в лодку. Приблизившись, я с удивлением узнал супругов Раджио. Вспомнил, что Ренлах собирался связаться с ними. Интересно, успел ли он сообщить им о заседании Братства? Я помахал рукой издалека, они меня узнали не сразу, но, когда я подошел, Лора раскрыла объятия, будто узрев во мне с неба свалившееся, долгожданное спасение. Я спросил, известили ли их о вечернем заседании. Да, разумеется, они получили две фотографии в одном конверте, и так же изумлены и заинтригованы, как и все прочие. Это заседание они не пропустят ни за что на свете. В лодке, на одной из скамеек, я заметил букет белых цветов, и Лора проследила за моим взглядом.

– Это просто чудесное совпадение, что ты появился тут, – произнесла она. – Сегодня годовщина смерти нашей дочери, каждый год мы приходим сюда вспомнить о ней. Здесь было ее любимое место. С тех пор как она увлеклась книгами об Алисе и все о них выяснила, девочка постоянно просила нас устроить лодочную прогулку до Годстоу, как это делал Кэрролл с тремя сестричками. Мы с Альбертом, с тех пор как дочери не стало, гребем до моста и бросаем в воду цветы, там, где… – Голос ее внезапно пресекся, но она тотчас же овладела собой. – Альберт вывихнул запястье, когда спускал лодку на воду.