Президент планеты

– Что мне делать? – не понял Артур. – Помочь ему? Мне кажется, он неплохо справляется, к тому же я ничего не понимаю в растениях.

– Да плевать на растения, – разозлился Джуан. Он встал ногами на клумбу и стал втаптывать цветы в рыхлую землю. Розовые лепестки и зелёные стебли смешались в одну плоскую картину.

Садовник смотрел на свой долгий труд, испорченный за несколько секунд. Казалось, он сейчас выхватит из-за пояса ножницы и воткнёт их хулигану прямо в ногу. Он продолжал стоять на корточках и смотреть на клумбу, даже когда Джуан слез с неё. В этот момент Артур обернулся на Бартона за их спинами. Тот везде следовал за ними, как тень. Тень, которая их ненавидела и одновременно обеспечивала безопасность.

– Я могу тебя вылечить от угрызений совести, – сказал Джуан. – Но только если ты этого хочешь.

– Хочу, – подтвердил Артур. Он чувствовал себя ужасно и согласился бы на что угодно, лишь бы тяжесть в душе прошла.

– Тогда ты должен будешь сделать всё, что я скажу. Обещаешь?

– Обещаю.

– Я преподнесу тебе три урока, которые превратят тебя из зомби в нормального человека, – сказал Джуан. – Урок первый: возьми хлыст и ударь этого подонка. Сделай так, чтобы ему было больно.

– Он плохо выполнял свою работу? – спросил Артур. – Зачем его бить?

– Тебе не нужна причина, чтобы ударить его, разве ты ещё не уяснил? Ты можешь это сделать только потому, что хочешь. Или для того, чтобы развеяться. Перед тобой сейчас находится не человек, а жук, которого можно раздавить в любой момент. Таких ничтожеств, как он, можно и нужно бить.

– Ты говорил, что отец запрещает трогать прислугу.

– Настаивает. Он не хочет, чтобы вокруг нашего дома ходила слишком плохая репутация, иначе никто не придёт сюда работать. Пару человек в неделю избить вполне нормально. Считай это еженедельным лимитом. Сегодня ты побьёшь садовника, и у тебя останется ещё семь дней, чтобы найти вторую жертву.

Сомнения Артура смешили Джуана, он словно воспитывал новорожденного. Объяснял ему вещи, понятные каждому в высших слоях общества. Садовник перед ними собирал растоптанные цветы и смотрел, осталась ли в них сила, чтобы выпрямиться и продолжать рост. Мёртвые он доставал из земли и клал рядом с собой ровными рядами, как павших солдат. Артур не мог видеть лица мужчины, но отчётливо его себе представлял: печальное и обречённое. Наверняка он раздумывал о том, как появляются на свет такие парни, как Джуан.

– Я не могу просто ударить этого человека, Джуан. Что-то внутри меня сопротивляется, – ответил Артур. – Разум говорит: неправильно бить людей без причины.

– Позволь кое-что тебе рассказать. Наверное, это понимают все, кто вырос среди людей, а не навозных жуков. Простым людям с детства вдалбливают в голову, что есть определённая модель поведения, которую нельзя нарушать. Нельзя воровать, бить, лгать, убивать. Необходимо отдать жизнь за свою страну и платить налоги. Эти правила придумали такие, как мы, для таких, как они. Этими правилами мы превратили людей, что живут в городе, в послушный скот. Они тупые. Если им сказать, что можно воровать, они начнут это делать каждый день, и мир развалится. Люди внизу должны вести себя правильно, чтобы жить вместе. Эти правила нужны им, чтобы существовать. Они живут по ним только для того, чтобы обеспечивать нас. Мы же не должны им следовать, потому что это мы их придумали. И если ты один из нас, то должен выбросить из головы все эти идеалы и модели золотого поведения. Если ты следуешь правилам морали, значит, ты такой же скот, как они. Но ты же не скот, парень? Ты хомо экселентус, ты ведёшь себя так, как тебе выгодно, а не так, как тебе подсказывает какой-то невидимый голос человеколюбия. Выполни три моих урока, и ты сможешь перешагнуть внутренний барьер, не позволяющий тебе поступать наиболее выгодным образом. Разрушь этот кусок дерьма в твоей голове, который принято называть моралью.

Последнее слово Джуан выплюнул, словно оно оскорбляло лично его. Кажется, в этот момент он опять был под какими-то веществами, и Артур задумался, бывают ли периоды в его жизни, когда он пребывает полностью чистым. Джуан был из тех людей, что в былые века запросто стали бы проповедниками очередной религии. Помимо причинения боли людям, он желал только быть правым и чтобы другие люди перенимали его точку зрения.

– Так зачем мне его бить? – спросил Артур. – Чем мне это выгодно? Что я с этого получу?

– Ты очистишь свою голову. Поймёшь, что причинять боль людям – так же естественно, как есть и мочиться.

Немного смешно было слушать о насилии от человека с таким субтильным телосложением. Артур не обладал устрашающей фигурой, как Бартон или любой другой охранник в доме Тауэров, однако даже он казался гигантом по сравнению с Джуаном. В рукопашном бою того избила бы даже женщина, в жизни не притронувшаяся ни к одному тренажёру. У него был слишком низкий рост, неестественная для тридцатилетнего мужчины худоба и узкие плечи. При взгляде на лицо Джуана ему можно было дать от четырнадцати до пятидесяти.