Президент планеты

Когда он говорил, то смотрел прямо в глаза и до смешного близко приближал лицо. Приходилось отодвигаться, чтобы не чувствовать его дыхания на шее.

– Ударь его, и ты увидишь, насколько это просто. Тебе станет легче, и ты поймёшь, что жизни тех двух сук совсем ничего не стоят.

С сомнением Артур поднял руку и опустил короткий хлыст на спину садовника. Тот вздрогнул, но не повернулся, он продолжал собирать цветы перед ним и разравнивать землю. Лишь мышцы на его шее напряглись, ожидая нового удара.

– Сильнее, – сказал Джуан. – Даже моя матушка ударила бы его сильнее. А руки у неё, между прочим, вдвое тоньше твоих.

Во второй раз Артур размахнулся и ударил садовника сильнее. Клатч на конце прожужжал в воздухе и опустился точно на лопатку мужчины перед ним. Раздался глухой удар, и старик выдавил из себя сдавленный звук. Он не повернулся даже после этого удара. Его твёрдые, как наждак, руки продолжали возиться с цветами.

– Ещё сильнее! – крикнул Джуан.

Всё существо Артура кричало о том, что это неправильно. Он потерял память и ничего не помнил из своей прошлой жизни, но другие отделы мозга остались нетронутыми, и где-то в глубине его извилин раскалённым клеймом был сделан отпечаток: насилие – это плохо. Каждый удар, который Артур наносил садовнику, он словно наносил самому себе, и раскалённое клеймо морали жгло его изнутри. Хотелось уйти отсюда подальше, начать извиняться и умолять человека перед ним простить его.

С другой стороны, он не хотел огорчать Джуана. Это был его единственный друг, больше он никого не знал. И если его друг говорит, что нужно ударить другого человека, чтобы избавиться от мусора в голове, значит, он прав. Две части мозга сражались между собой, и Артур не мог отдать предпочтение ни одной из них.

Третий удар Артур нанёс из-за плеча. На большой скорости хлыст размылся в воздухе и на какое-то мгновение будто исчез из руки, а появился уже на спине мужчины. Тот вскрикнул и упал на клумбу, он хватал ртом воздух и пытался дотянуться до больного места между лопатками.

– А теперь импровизируй, сделай ему больно иначе. Не хлыстом.

Центром стопы Артур пнул садовника в копчик, и новый приступ боли скрутил его. Внутренний голос требовал прекратить, перестать избивать беззащитных людей. Артур постарался отдалиться от этого голоса, постараться не обращать на него внимания. Спиной он чувствовал присутствие телохранителя. Бартон наверняка представлял себе, как выйдет на пенсию и последним своим делом в доме Тауэров будет откручивание голов Джуану и Артуру.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Джуан. В нём звучала гордость преподавателя перед способным учеником.

– Я чувствую, что делаю что-то неправильное, – ответил Артур. Его сердце стучало, кровь прилила к голове.

– Таких мыслей не должно быть. Этот человек – ничтожество. Не запрещай мне отец трогать прислугу, я бы взял ржавый нож и воткнул его в брюхо этого урода только для того, чтобы показать тебе, как сильно мне наплевать на таких, как он.

Носком дорогой кроссовки Джуан поддел землю из клумбы и осыпал ею лежащего на боку мужчину. Затем он взял секатор и разрезал у основания два десятка роз, посаженных сегодня, чтобы садовнику пришлось переделывать всю работу за последний час.

– Завтра он сюда не придёт, – заметил Артур. – Никто не захочет, чтобы его избивали во время работы и уничтожали результат труда.

– Сегодня вечером он поговорит с управляющим, который распределяет работу прислуги на день, и тот начислит ему такую премию, что завтра утром этот хер прибежит сюда галопом и будет бить в ворота, чтобы его побыстрее впустили.

Сгорбленная спина садовника говорила, как сильно он устал и от Джуана, и от таких тхари. Не оборачиваясь на них, садовник собрал свои инструменты в нейлоновую сумку и двинулся в сторону склада в задней части двора. Артур смотрел, как тот удаляется, и уже не чувствовал огромную вину за удары. Вечером мужчине заплатят, и это слегка компенсирует ту боль, которую он ему причинил.

Поднялся ветер, и разноцветные деревья зашумели своими листьями. Несколько дронов оказались сбиты с толку внезапным порывом, но тут же выпрямились и продолжили своё дело. Один из них подлетал к кустам и опрыскивал их инсектицидом, другой разносил по кормушкам еду для птиц, третий дрон в виде паука с восемью лапами лазил по деревьям и срезал с них старую кору, чтобы свежая не трескалась и была более эластичной. Несколько пауков поменьше ползали в траве и собирали упавшую кору в контейнеры на спине.

Четвёртый дрон ползал по широкому бассейну из красной плитки и приводил его в чистоту. Он счищал любой налёт с безупречно блестевших панелей, убирал каждый упавший листочек с поверхности и следил, чтобы люди ничего не уронили на дно. При приближении Артура и Джуана дрон нырнул вниз и занял своё место в углублении.