Президент планеты

Без слов надзиратели отнесли его в главный корпус. Самый крупный из них, Кахтан Жабур по кличке Слон, кашлял так сильно, что готов был лопнуть от внутреннего напряжения. Андреса положили животом на холодный пол, и чья-то тяжёлая нога придавила его. Раздавались команды на арабском. Сухие и мозолистые ладони связали его руки за спиной, несколько петель накинули на ноги. Все вместе они напряглись и повесили Андреса на крюк головой вниз.

При мысли о том, что его сейчас снова будут бить, Андрес заплакал от жалости к себе. Здесь его не рассматривали как личность, никому не были интересны его мечты, идеи, ценности. Он для них представлял лишь кусок глины, которому нужно придать определённую форму. Мысли об отце позволяли ему терпеть боль и унижения, но долго это продолжаться не могло. Андрес не проходил подготовку агентов в ЦРУ, не умел терпеть боль, как восточные монахи. Он лишь парень, упорно занимавшийся в тренажёрном зале. Он накачал себе мышцы, но не силу воли.

– Ребята, – протянул он сквозь слёзы, – разве вам не нужны деньги? Вы ведь знаете, я богат. Моя семья способна купить вам свободу, даже эту тюрьму они могут купить для вас. Почему вы это делаете?

Ответил ему Валид как единственный, кто говорил на английском языке, остальные владели им на примитивном уровне и разговаривали только на арабском. Валид был сорокалетним марокканцем, с крупными глазами и узким ртом. По форме его головы и тела можно было сказать, что он ни разу в жизни нормально не ел. В его выражении лица чувствовалась насторожённость, это было лицо не хищника, а жертвы, пребывающей в круглосуточном ожидании опасности.

– Ты знаешь, почему мы это делаем. Иршад получает удовольствие от страданий. Это место для него настоящий рай. Нигде в мире он больше не сможет бить людей и получать одобрение. Кахтан тупой как пробка, он даже не понимает, что сидит в тюрьме. У «Чикен Макнаггетса» выше айкью, чем у него. Знаешь, как он попал в тюрьму первый раз? Украл ящик виски, продал его, а деньги пропил. Надир окончательно сломлен и уже не хочет покидать это место, а я…

– Ты получишь всё, что захочешь. Даже побег не нужен, просто передай весть обо мне наружу.

– Я уже передал, – ответил Валид с холодной отстранённостью. – Как видишь, ты до сих пор здесь.

– Не может быть, – не поверил Андрес. Ему показалось, что его обманывают и это очередной этап издевательств над ним. – Куда ты передал сообщение?

– У нас есть телефон в камере, подарок Ммуо от начальника тюрьмы. Я отправил электронное письмо и твоей матери на рабочую почту, и сёстрам во всех социальных сетях, репортёрам и даже в офисы твоей компании, но, как видишь, никто не приехал тебя спасать и, скорее всего, не приедет.

– Этого не может быть, – повторил Андрес. – Кто-нибудь точно бы за мной явился.

– Кто бы тебя сюда ни привёз, он нанял сотню людей писать твоей семье, что ты находишься во всех тюрьмах, во всех моргах, на всех кладбищах и во всех городах мира. Мои письма затерялись среди тысяч подобных. Если их кто-нибудь и прочитал, то не поверил. Я бы с радостью променял необходимость сидеть здесь и метелить неугодных на свободу, кучу денег и особняк на берегу моря. Но настало время расстаться с иллюзиями. Я не получу особняк, а ты не сможешь выйти отсюда.

– Получишь! – заверил его Андрес, однако его словам никто не верил. Свобода, особняк и деньги в придачу звучали слишком иллюзорно. Для окружающих эти обещания оставались настолько же реальными, как единороги. – Что бы ты ни сделал в прошлой жизни, за что бы тебя ни посадили, тебя можно вытащить.

– Прости, большой А. Мне очень жаль, но начальник тюрьмы сказал усилить давление на тебя, и с сегодняшнего дня ты больше не увидишь никого. Эта комната переходит в твоё личное распоряжение. На твоём месте я бы уже сделал то, что от тебя требуют.

– Они хотят, чтобы я разрушил то, что мой отец строил всю жизнь. Но я не могу этого сделать, каким бы сыном я стал после этого?

– Не могу тебе ничего подсказать, – ответил Валид. – Мой отец насиловал и меня, и мою сестру. Я вонзил нож ему в шею, как только вернулся из армии. Так что я не знаю, каково это – быть хорошим сыном. А теперь помолчи, нам нужно тебя избить.

С мрачным лицом Валид сел в садовое кресло у дальней стены, предоставив всю работу Кахтану. Тот достал из-за пояса резиновую дубинку, размахнулся из-за плеча и нанёс тяжёлый удар по икрам. От резкой боли Андреса затрясло, в голове стрельнуло. Он решил, что не издаст ни звука назло своим палачам. Как бы больно ему ни было, он будет молчать, не сдастся, не проявит слабости духа. Если в один момент он не сможет больше терпеть и подпишет всё, что от него требуют, пусть так. Но до того момента он будет сохранять хладнокровие.