Пряничный домик в черном городе (СИ)

Снова теряет сознание, но уже дышит… Живая… Такая холодная, побитая, но живая… Монстр смотрит не веряще – у него трясутся руки от ужаса… Он только что был на волосок от того, чтобы потерять ее навсегда. Но эта битва ещё не окончена, и монстр лихорадочно огляделся в поисках своих вещей. Его рюкзак лежал неподалеку, и мужчина поспешил к нему, торопливо вытаскивая оттуда свой второй комплект одежды и тонкое шерстяное одеяло. Он оттащил Брай на солнце и раздел, почти срывая ее испорченную одежду и отбрасывая ее в сторону. Даст отметил, что она похудела за это время ещё сильнее, а на ребрах повсюду темнеют огромные ушибы и ссадины. Он переодел ее в сухую одежду и, уложив на траве, закутал в тонкое, но сухое одеяло, которое использовал ночами вместо спального мешка. Удостоверившись ещё раз, что пульс Брай в норме и дыхание не остановилось, он опять быстро метнулся в сторону, с помощью магии притягивая всевозможный сухостой, где только мог его видеть здесь, чтобы быстро соорудить приличный костер. Его не волновала ни собственная насквозь мокрая одежда, ни что-либо ещё, только цель – как можно скорее отогреть Брай и привести ее в чувство.

Как только пламя разгорелось рядом с ее бессознательным телом, монстр воткнул две крупные рогатины по бокам очага, установив перекладину и подвешивая над огнем маленький походный котелок с водой из реки. Теперь оставалось только ждать и верить… Он покопался в рюкзаке, находя там только футболку и шорты, пахнущие дымом, но за неимением альтернатив переоделся в это, разложив мокрую одежду около костра. Все остальное может подождать… Монстр перевел взгляд мерцающих ярче любых звёзд глаз на Брай, чья грудь слабо поднималась и опускалась…

Конец POV автора.

Первое, что я ощутила, это жуткая боль в груди и желание выкашлять свои лёгкие без остатка… Так больно и всё ещё так мало воздуха. Все тело болит от холода, который буквально сводит все мышцы, изрядно побитые об камни. А может это из-за ударов все так мучительно тянет? В ушах стоит гул… Душа снова болит, сильно сдавленная, и я цепляюсь за одежду на груди пальцами, слабо застонав. Чувствую на себе что-то мягкое и теплое… И со спины что-то греет… А ещё на шее чья-то рука, пальцами вжимается в яремную вену… Все такое расплывчатое, включая мысли, что я вообще не сразу вспоминаю кто я, где я и как сюда попала. Голос зовёт по имени: хотя бы его я помню… Снова кашляю, и меня прижимают к себе крепче, уверенно разворачивая на сто восемьдесят градусов, заставляя смотреть в упор…

Эти глаза…

Нет… Не может такого быть… Я думала, что мне показалось. Что всё это предсмертная агония моего мозга, я ведь… утонула в Радне… Опустилась в ее леденящую пучину кошмара без малейшего шанса когда-нибудь снова увидеть солнечный свет, что слепит сейчас лицо, перемежаясь с красными и синими искрами в глазах любимого монстра.

— Птенчик, слышишь меня? Давай, приходи в себя… Ну же, милая, — он слегка встряхивает меня, слабо хлопнув по щеке, что несомненно помогает сосредоточиться и сфокусировать плывущий взгляд на монстре, что лежал около меня, но тут же привстал, нависая сверху. Во взгляде колыхалась злость, досада, отчаяние и страх… Моя душа снова болезненно сжалась, усугубляя и без того постоянное свое мучение.

— Даст? Как… Ты действительно жив… Мне… Это не кажется? — испуганно рассматриваю такие знакомые черты лица, которые уже и не мечтала увидеть вновь.

— Как ты умудрилась, Брай? Тебе жизнь вообще не дорога? — Даст злился, алое пламя в глазах сгустилось, а из двухцветного зрачка повалил фиолетовый дым. Я села рядом, чувствуя головокружение, но упрямо отвечая на взгляд глаза в глаза, почти вплотную…

— Мы переходили по камням. Я подскользнулась…

— Ты думала, я умер и сдалась! Я это чувствовал, когда откачивал тебя на этом самом месте. Как ты могла! Я же говорил тебе так никогда не думать! А если бы меня не оказалось здесь? — Даст почти рычал, яростно жестикулируя, но все ещё делая привычные долгие паузы между предложениями.

Мне стало обидно. Хотя я понимала, что ему пришлось пережить, как ему самому было страшно, как он наверняка пытался искать, и что он мог чувствовать, когда вытащил меня на берег практически мертвую. Как сам потерял надежду… Но всё равно душе было больно от его слов.

— Ты тоже обещал всегда быть рядом, но обстоятельства решили иначе, Даст, — отвечаю чуть жестче, чем хотела, голос плохо слушается, и я снова закашливаюсь, отводя глаза.

— Я спас твою жизнь, глупая! Не ради того, чтобы ты рисковала налево и направо. Наша связь едва не разорвалась из-за того проклятого дерева, от которого я и сам пострадал, черт подери! — монстр все ещё меня отчитывал, нависая над моим поникшим силуэтом грозной, рассерженной тенью. Поднимаю на него взгляд и вдруг понимаю, от чего все это время так болела душа. Из-за надорванной связи… Из-за его ранения, что я ощущала почти как собственное.