Пряничный домик в черном городе (СИ)

— Что, птенчик, застряла? Нужна помощь? — нарочито безразлично говорит монстр, поднимая во мне волну раздражения и упрямства.

— Нет, все нормально, — уверенно отвечаю и собираюсь с духом, чтобы совершенно неэстетично свалиться вниз.

Ноги уже начинают соскальзывать, а душа уходит в пятки в предвкушении падения, но прежде, чем я что-то успеваю понять, меня стягивают вниз и подхватывают на руки, тут же ставя на землю и прислоняя к стволу. От такой резкой перемены голова закружилась, и я вцепилась во что-то мягкое, удерживая потерянное равновесие.

— Какая же ты упрямая… Как мне это нравится… — тягуче говорят рядом, и я поднимаю глаза на Даста, смотрящего чуть насмешливо, но тепло и ласково. Он придерживал меня за плечи и улыбался, согревая огоньками своих глаз.

— Спасибо, — бурчу в ответ недовольно, отводя глаза в смущении.

— Посмотри на меня, птенчик, — просит монстр тихо, и я снова поднимаю голову, тут же вовлекаемая в нежный поцелуй со вкусом спелых яблок.

И в этот раз всё было действительно очень мягко и нежно, без жёсткого напора, сметающего любую преграду, если того пожелает. Даст словно постепенно показывал все свои грани… Каким может быть…

И сейчас он был так нежен, ласков и нетороплив. Мягко касался языком нёба, не толкался в неистовой страсти, действуя предупредительно, осторожно. Руками оглаживая талию, мягко сжимая ладонями и тут же отпуская, чтобы вновь скользить и дарить теплую ласку. Его сладковатое глубокое дыхание щекотало скулы и нос. Восхитительно приятно, до мягкого трепета за рёбрами. Душа мелко дрожала от его действий…

Мужчина отстранился, утыкаясь в мой лоб своим и улыбаясь.

— Пойдем домой, моя маленькая бунтарка. Не убегай, не сказав ничего… Я боюсь потерять тебя снова, птенчик…

Виновато выдыхаю, обнимая мужчину и прижимаясь к его грудине, за которой рокочет и ворочается довольным зверем душа монстра.

— Давай, постоим так ещё немного? — спрашиваю, зачарованная этим звуком.

Даст молчит, утыкаясь в мою макушку носом и смыкая за моей спиной свои крепкие руки.

Так сладко пахнет яблоками…

Комментарий к Белый шум и спелые яблоки

Походу заболеваю, народ. Если пропаду из эфира на время, значит слегла, не теряйте, пожалуйста(

========== Космос внутри меня ==========

Теплый вечер подкрался так незаметно в этот раз. Впервые день прошел полностью беззаботно, словно мы все собрались здесь не по воле случайных и страшных обстоятельств, а приехали в отпуск, наслаждаясь чарующими днями бесконечного спокойствия. Я даже могла сказать теперь, что мне здесь нравилось. Это место научило меня смотреть на жизнь иначе. Видеть во всем особый смысл, заключавшийся в простоте самой сути того, что я видела. В возможности видеть и жить вообще, являться уцелевшей частью, быть связанной с кем-то особенным в такой момент и иметь друзей, проверенных смертью.

Я не могла сегодня налюбоваться небом. Его утомленной чернотой, которой оно наливалось с каждой минутой, без злополучного сверкающего зеленью зарева.

Тысячи звёзд… Миллионы… Миллиарды… Сливаясь в пятна разлитой темно-фиолетовой краски Млечного пути, пересекающего весь купол, от края до края. Свет этих туманностей и точек далёких, чужих светил давал неясный отблеск на влажную от ночной росы траву в поле, в котором я лежала сейчас, не в силах налюбоваться и напитаться этим моментом. И даже холод от росы, щекотавший спину и пустивший дрожь в коленях, не мог согнать меня с этого места, в отдалении от нашего дома, где сейчас были мои близкие. Да, я всех их теперь считала своей семьёй, единственной в уцелевшем клочке мира.

В черном зените ночи дорожку прочертил синеватый метеор. А спустя ещё долгое время снова, другой. И так тихо… Только поют вдалеке цикады, сидящие на самых вершинах спящих деревьев. Они трещат на одной низкой ноте, звеня так размеренно, целеустремленно. Наполняя тишину живостью голосов, от которых на душе теплится уют.

Мягкий порыв ветра качает ковыль вокруг, и его колоски с приятным шелестом трутся друг об друга, будто причудливый музыкальный инструмент. Летний зной дня степенно сменился остывающим дыханием ночи, пуская едва заметный туман по низинам. И я даже наслаждаюсь тем, как замёрзла, чувствуя в пальцах онемение холода, что заставляло меня ещё острее понять, что я жива, как никогда прежде. Даря поразительную тягу и стремление в будущее, за которым царствует неизвестность, в которую хочется ворваться смелым потоком энергии… Когда прошел эту грань смерти, то жизнь ценишь особенно. Лишь едва не сорвавшись в пропасть, можешь на самом деле ощутить ее глубину и осмотреть красоту, открывшуюся на вершине, с которой чуть не упал…