Прибрежье: ураган (СИ)

Дин набросал список возникших вопросов на листке, чтобы потом передать Ричарду. В процессе у него возникла мысль поделиться полученной информацией с мистером Хиллом, и Дин скинул ему на электронную почту сведения о благотворительной деятельности Дурифа. Обычно такие вещи хороши для статьи. Готовить обед не хотелось, так что сегодня Дин обошелся бутербродами. Он доедал последний, когда пришел ответ от мистера Хилла – тот благодарил за дополнительную информацию, и сразу прислал черновики статьи с уже внесенной правкой.

Пока Дин читал и общался, начали сгущаться сумерки. Ветер усилился, дождь бросался на стекла, море сердито било волнами в берег. Дин с ужасом думал о том, каково сейчас плыть где-то в море – холодно, мокро и просто страшно. Он решил выйти буквально на минутку, чтобы запечатлеть разгул стихии, пока свет еще позволяет что-то увидеть. Натянув непромокаемую ветровку поверх пуховика, Дин на секунду задумался: не взять ли водозащитный чехол для камеры? Но ведь на минутку только, ничего случиться не успеет.

Он выскочил за дверь, и тут же получил порцию воды в лицо. Прикрывая камеру и страшно щурясь, чтобы разглядеть хоть что-то, Дин подошел к обрыву. Море внизу бесновалось, выплетая узоры грязно-белой пеной среди черных камней, ветер выл, как живое существо. Даже стойкий маяк с веселыми красными полосами казался сейчас грустным и неприкаянным, хотелось пригласить его в дом и отогреть. Дин сделал несколько быстрых кадров с ним; ветер рыдал ему в правое ухо. Объектив приходилось прикрывать от дождя. Повернувшись к морю, он хотел сделать еще серию снимков, но в вое ветра теперь явственно слышался крик – протяжный, жалобный, детский. Дин опустил камеру и осмотрелся, насколько мог. Только дождь, мертвая трава, волны… никого. Капли падали прямо в лицо, смотреть было трудно, но, черт возьми, кто-то действительно плакал неподалеку! Дин приложил ладонь козырьком к глазам, и, напрягая зрение, всмотрелся вдаль. Кажется, что-то качается на волнах… Неужели ребенок? Он вскинул камеру и выкрутил на максимум зум объектива. В море кто-то плыл, живой и плачущий, Дин точно это видел. Небольшое существо шевелилось, из последних сил старалось грести к берегу, но волны, будто играясь, кидали его из стороны в сторону, сводя на ноль все усилия. И никого на берегу! Дин в панике огляделся, хлопнул себя по карману – но телефон лежал дома, на столе в гостиной. Голос тонул в вое ветра, и только Эйдан отозвался на внутренний зов. Он, наверное, запрещал Дину подходить к воде. Он сам кинулся в море и поплыл со своих далеких островов, у которых и названия-то толком нет. Слишком далеких.