Причёсывая жирафу

- Замолчи, - сказал Беру. - Я поместил его здесь для того, чтобы мы имели покой.

- Как это - покой?

- Пока его не найдут, не будет представлений, соображаешь? Вот потому я и спрятал его. Но когда я вошел, чтобы побриться, месье захотел сделать мне неприятности! Я сказал: "Не надо, Лизаветта!" Я этой бестии дал на завтрак жареный бифштекс с луком. Мне противна неблагодарность...

Он нагнулся к хищнику и немного потрепал его.

- Ты видишь, Медор, когда хочешь сделать Беру неприятности, делаешь хуже себе. Ты хотел меня цапнуть, так что заслужил трепку.

Тигр ворчал, но это было не от страха. Покоренный силой и авторитетом Толстяка, он сжался в комок.

Толстяк одним движением задвинул его под умывальник.

- Ну, усатый, устраивайся там. Мне нужно прихорошиться.

Я покинул этих двух друзей. Как сказал кто-то, Беру не перестает нас удивлять.

Чья-то тень обрисовалась на стеклянной двери. Тень вошла, трансформировалась в комиссара Ферна-Брасса. Вид у него был неприветливым и недовольным, он явно был недоволен жизнью. Он жевал кусочек дерева, а мелкие кусочки выплевывал на пол.

- Итак, коллега, - спросил я его, - есть свежие новости?

- Я хотел бы знать, что сказал вам маркиз! - заявил он, вытирая свой красивый нос итальянского флика.

- Он мне ничего не сказал.

- ...?!

- Это восклицание мне кажется очень подходящим. Этот благородный парень самый настоящий пед.

- Похоже на то, что в ту ночь, когда их убили, Градос закончил вечер у него, а?

- Я тоже узнал об этом, потому и хотел расспросить маркиза. Но он мне показался чистым... как снег!

Ферна-Брасса сомневался.

- Вы многое от меня скрываете, - проскрежетал он.

Я хлопнул его по спине.

- Не делайте такой ошибки, друг. Ведь мы, в сущности, работаем на один дом. А есть новости относительно украденной картины?

Он покачал головой.

- Не я занимаюсь этим делом, у меня и без того слишком много забот.

Я немного помолчал, а потом последовал совету, данному мне моей интуицией.

- Почему бы и нет? Обшарьте цирк быстро и глубоко.

Он посмотрел на меня таким горячим взглядом, что я, должно быть, даже загорелся.

- Что это вы мне тут рассказываете?

- Прочешите все частым гребешком: фургоны, зверинец, клетки, ящики с сеном. Может быть, вы получите хороший сюрприз.

- Но мне нужен мандат на обыск! Сегодня воскресенье, и судья...

- Я уверен, что если вы отправитесь к Барнаби и попросите у него разрешение на обыск, объяснив ему, что таким образом он избегает неприятностей, если согласится, то он позволит вам действовать.

Ферна-Брасса молча смотрел на меня. Его взгляд смягчился. Он кончил тем, что слегка фыркнул и прошептал:

- Очень хорошо. Я надеюсь, ваш совет хорош.

Он вышел.

Почему я так сделал? Только Бог это знает. Вечно этот древний инстинкт, который толкает меня на действия прежде, чем я подумаю.

В ванной комнате Беру громко пел. Золотое сердце и шкура коровы. Душа архангела в теле трубочиста. Спасибо, Беру! Это было великолепно!

Вскоре он появился: прекрасен, как новобрачный, одет в желтую рубашку с фиолетовыми полосами и бутылочно-зеленый костюм.

- У меня не совсем бархатная кожа, - уверял он, проведя своей мужественной рукой по щеке, - так что девушкам надо будет остерегаться, тем более что мы находимся в стране, которой я не посвящал время. Я слышал, что малютки здесь знают разные трюки. Как твое мнение, Сан-Антонио?

Мое мнение? Я не имел времени высказать его, так как к нам в сарай, как пуля, влетел месье Барнаби. Он был бледен, как баклажан, и его толстые губы дрожали от волнения.

- Что-то идет не так, патрон? - спросил я. - Или неисправность в коробке передач?

Он замолчал, так как из ванной комнаты послышалось мяуканье тигра.

- Что я слышу? - пробормотал он.

- Это я зевнул, - заявил Беру, старательно воспроизводя мяуканье тигра.

Он очень способен к иностранным языкам, этот Мастер. Рев слона, рычанье льва, песнь лебедя не являются для него загадками.

- Ну, я пойду немного принаряжусь, - решил он и быстро скрылся в ванной комнате.

Он исчез, и вновь послышался шум потасовки. Мой дорогой товарищ занимался укрощением нашего милого постояльца.

Но оставим тигра, чтобы вернуться к нашим братишкам, как говорила Жанна д'Арк.

Барнаби, этот демонстратор акробатов, казался здорово расстроенным.

- Укромное место, о котором ты мне говорил, где оно находится? небрежно спросил он.

- Это зависит, - прервал я его, - от того, большие ли предметы надо прятать.

- Большие.

- Но какой величины?

Он поднял руку на расстоянии одного метра и тридцати двух сантиметров от пола.

- Есть вещи такой высоты, - не смущаясь ответил он.

Но вещь такой величины не может быть картиной. В таком случае, что же это такое?

Действительно, в цирке Барнаби происходят странные вещи и сборище в нем тоже довольно-таки странное.

- Это твердое или мягкое?

- Твердое.