Читаем Приемник из Берёзовки полностью

Петр Ильич подойдя к двери, несильно постучал и приоткрыв, просунул голову внутрь, и спросил: «Можно?». Через некоторое время, он оглянулся и сделав знак Мишке вошел в кабинет. Мишка тяжело вздохнул и прошел следом.

В кабинете, лицом к окну, стоял крупного телосложения мужчина, с густой седой шевелюрой, одетый в зимний пуховик. Мужчина поливал из заварного чайника высокий фикус на подоконнике. Слева от мужчины, в углу, стояло прикрученное к полу красное бархатное знамя, с золотистой бахромой, а через весь кабинет тянулся длинный стол для заседаний с убранными под него стульями.

–Пал Палыч, мы пришли, – вежливо откашлялся в кулак Петр Ильич.

Мужчина перестал поливать и повернулся к ним, держа чайник в руке.

– Ну, здравствуй, Герасим, – басовито произнес Пал Палыч, строго посмотрев на Мишку.

– Это вы мне, Пал Палыч, – оглянулся по сторонам Мишка.

– Тебе, а кому еще, – пробасил председатель.

– Так меня Мишка зовут, – неуверенно улыбнулся Мишка.

–Это раньше ты был Мишка. А после того как ты утопил свой трактор в реке, теперь ты Герасим, – Пал Палыч, сделал паузу и поднеся чайник ко рту, отпил из носика. – В школе ведь проходили наверное этот рассказ Тургенева, где дворник Герасим утопил свою собачонку. Теперь понял, почему ты Герасим?

–Я же не нарочно, Пал Палыч, – виновато посмотрел на него Мишка.

–А на хрена ты тогда на тракторе на лед выехал, – грозно блеснул глазами председатель. – Ведь там же, в тридцати метрах, мост был через реку впереди?

Мишка молча вжал голову и опустил глаза.

–Отвечай, – стукнул ногой по полу Пал Палыч, так что крышка с чайника слетела и упав на пол, прокатилась куда-то под стол.

– Я сейчас найду, – Петр Ильич, подбежал к столу и присев, залез под него.

– На спор выехал, – выдавил Мишка не поднимая глаз. – Я думал, что проскачу по льду. А оно вон как вышло. Не рассчитал немного.

– Что не рассчитал, – удивленно переспросил председатель.

– Там у моста, течением лед снизу размыло. Надо было подальше, метров на двадцать брать. «Там бы точно проскочил», —тем же виноватым голосом произнес Мишка.

– Значит так, расчётчик. Трактор будешь восстанавливать за свой счет. Только где ты столько денег возьмешь. Петр Ильич? – покрутил по сторонам головой Пал Палыч, – Да, куда ты делся?

– Я здесь, здесь, – вылез из-под стола с протянутой крышечкой от чайника Петр Ильич, – Вот крышечку вашу нашел.

– Да, хрен с ней с крышечкой, – снова топнул ногой по полу председатель, – Что там с трактором? Ты дефектную ведомость составил!

– Составил, составил, – Петр Ильич, открыл потертую папочку, – Трактор то мы вечером еще вытащили, но, – он достал из папки исписанный листок и протянул председателю.

– Ты сам, что ли читать не умеешь. Читай, – рявкнул председатель. – Что с движком?

– Движок того, заклинило. Новый надо. А кроме того, еще по мелочи, – произнес Петр Ильич и водя пальцем по листку стал перечислять, – Масляный насос, магнето, трамблер, фильтра все.

–Хватит, – оборвал его председатель. – Что по деньгам выходит?

– Двигатель если новый, то он считай тысяч четыреста стоить будет в нынешних деньгах. А если восстановленный, можно за двести найти. Ну и мелочовка, тысяч на сорок потянет. И плюс работа механиков.

– Я сам все сделаю. Лучше ваших механиков, – буркнул Мишка, искоса взглянув на председателя.

– Сделаешь, не сомневаюсь, – кивнул Пал Палыч, – А запчасти на какие деньги покупать? У нас кредит на три миллиона весит не погашенный, – и добавил ехидно, – Может ты кредит возьмешь?

– Мне не дадут. Я тут пробовал на телевизор брать. В райцентр, в банк ездил. Отказали, – покачал головой Мишка и неуверенно предложил. – Может хату мне свою продать?

– Хату? Да, кто же ее купит? У в вас в Березовки половина домов пустует. Издеваешься. – С металлом в голосе произнес Пал Палыч и повернувшись к окну, слегка приподнял чайники и стал тонкой струйкой поливать фикус.

В кабинете повисла напряженная тишина и только было слышно как где-то за стенкой скребется голодная мышь.

– Двести сорок тысяч, ты насчитал Петр Ильич, – вдруг раздался уверенный Мишкин голос.

– Где-то так, – покивал Петр Ильич. – Если ремонтный движок брать.

– Я заработаю. Только три месяца дайте. К посевной точно успею восстановить.

– На большую дорогу пойдешь, разбойничать, – не оборачиваясь, пробасил председатель.

– Я в Кваску уеду. Таксистом работать. Меня друг давно зовет. У них там меньше ста тысяч в месяц не выходит.

– Для того, чтобы таксистом работать, столицу знать надо хорошо. «Это тебе Миша не по нашим проселки на тракторе гонять», – нравоучительно произнес Петр Ильич.

– А я хорошо знаю Кваскву. Я же там в армии служил. Полтора года, одного генерала возил, – с воодушевлением ответил Мишка, – Это, правда двенадцать лет назад было. Но сейчас на смартфоне можно навигатор установить и вообще никаких проблем. Все азиаты сейчас так и таксуют там.

В кабинете снова нависла тишина и даже мышь перестала скрестись за стеной.

– И какое решение примем, Пал Палыч, – нарушил молчание Петр Ильич.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза