Пригоршня скорпионов

К обшарпанному дому на Цитенштрассе, где жил Анвальдт, подъехал черный «адлер» Мока. Ассистент услышал клаксон, когда спускался по лестнице. Они обменялись рукопожатиями. Мок поехал по Зейдлицштрассе, миновал огромное здание цирка Буша, свернул налево, пересек Зонненплац и затормозил перед нацистской типографией на Зонненштрассе. Мок зашел туда и через несколько минут вышел, неся под мышкой небольшой пакет. Тронувшись с места, он резко повернул и увеличил скорость, чтобы хоть немножко продуть застоявшийся в машине горячий воздух. Криминальдиректор не выспался и был неразговорчив. Они проехали под виадуком и оказались на длинной красивой Габитцштрассе. Анвальдт с интересом смотрел на церкви, и Мок с видом знатока сообщал их названия; первой была небольшая, словно бы прилепившаяся к соседнему зданию иезуитская часовня, а дальше — не так давно построенные костелы Царя Небесного Иисуса Христа и Святого Карло Борромео,[19] стилизованные под Средневековье. Мок на большой скорости обогнал трамваи четырех маршрутов. Он миновал Гайовицкое кладбище, пересек Менцельштрассе, Кюрасир-аллее и остановился напротив кирпичных Кирасирских казарм на Габитцштрассе. Здесь в новом доме под номером 158 занимал большую удобную квартиру доктор Герман Винклер, до недавнего времени Вайнсберг. Дело Фридлендера привнесло в его жизнь приятные перемены. И добрым вестником этих перемен стал гауптштурмфюрер Вальтер Пёнтек. Правда, поначалу их знакомство не сулило доктору ничего хорошего: в один из майских вечеров тридцать третьего года Пёнтек с грохотом вломился в его старую квартиру, жестоко измывался над ним, а потом сладким голосом предложил альтернативу: либо Вайнсберг максимально убедительно оповестит газеты, что после припадков падучей Фридлендер превращался во Франкенштейна, либо сам подохнет. Доктор пребывал в нерешительности, и тогда Пёнтек добавил, что принятие его предложения весьма положительно скажется на финансовом состоянии Вайнсберга. Тот ответил «да», и жизнь его действительно переменилась. Благодаря протекции Пёнтека он сменил фамилию и стал как бы другим человеком, а на его счет в торговом доме «Эйхборн и К°» каждый месяц поступала некая сумма; она была, разумеется, не слишком большой, но вполне удовлетворяла экономного врача. К сожалению, dolce vita[20]

длилась недолго. Несколько дней назад Винклер узнал из газет о смерти Пёнтека. В тот же день ему нанесли визит люди из гестапо и сообщили, что договор, заключенный щедрым Пёнтеком, расторгнут. Когда же Винклер попытался протестовать, один из гестаповцев, грубый толстяк, переломал ему пальцы на левой руке, причем, по его словам, поступил он так в полном соответствии с указаниями своего шефа. После этого визита доктор купил двух выдрессированных догов, смирился с утратой гестаповского гонорара и старался быть как можно незаметнее.

Мок и Анвальдт чуть не вздрогнули, когда после звонка за дверью Винклера залаяли и зарычали собаки.

— Кто там? — прозвучало из-за чуть приотворенной двери.

Мок ограничился тем, что показал удостоверение: все равно собачий лай заглушил бы любые слова. Винклер с трудом успокоил догов, привязал их и пригласил непрошеных гостей войти. Те, словно по команде, закурили и осмотрелись в комнате, которая напоминала скорей рабочий кабинет, чем гостиную. Невысокий рыжеватый Винклер, уже давно перешагнувший за сорок, являл собой образчик холостяка-аккуратиста. В буфете вместо бокалов и графинчиков стояли переплетенные в полотно скоросшиватели. На корешке каждого была старательно выведена фамилия пациента. Анвальдт подумал, что скорей рухнет этот недавно выстроенный дом, чем какой-нибудь из скоросшивателей окажется не на своем месте. Мок прервал затянувшееся молчание.

— Эти песики у вас для защиты? — спросил он с улыбкой, указывая на догов, лежащих на полу и с недоверием наблюдающих за чужими. Винклер привязал их к тяжелому дубовому столу.

— Да, — сухо ответил врач, запахивая купальный халат. — Так что вас привело ко мне в это воскресное утро?

Мок игнорировал вопрос. Он дружелюбно улыбнулся:

— Для защиты… Ну да… А от кого? Может быть, от тех, что сломали вам пальцы?

Винклер смешался и здоровой рукой потянулся за сигаретой. Анвальдт подал ему спичку. Судя по тому, как врач затягивался, было ясно, что это одна из немногих сигарет, которые ему довелось курить в жизни.

— Так что вам от меня нужно?

— Что вам от меня нужно? Что вас ко мне привело? — передразнил Винклера Мок. Он подошел вплотную к Винклеру и рявкнул: — Вайнсберг, вопросы здесь задаю я!!!

Доктор едва успокоил собак, которые с рычанием рванулись к полицейскому, едва не перевернув стол, к которому были привязаны. Мок сел, подождал немного и совершенно спокойным голосом продолжил:

— Но я не стану задавать вам вопросов, Вайнсберг, а скажу лишь, что нам нужно. Вы предоставите нам все свои заметки и материалы, касающиеся Изидора Фридлендера.

— У меня их нет. Я все передал гауптштурмфюреру Вальтеру Пёнтеку.