Приграничье (тетралогия)

— Да смотрю — у вас совсем ведьмовских талисманов не осталось… — Я обвел рукой витрины, ни у одной из которых не было зеленого задника. — Даже странно как-то…

— Демпинг и недобросовестная конкуренция, — помрачнел мой собеседник. — Даже с минимальной накруткой их поделки у меня стоят дороже, чем если покупать их напрямую.

— А сколько времени придется убить на поиски? У ведьм обычно выбор небогатый.

— До недавнего времени так и было, но теперь они просто выдавливают конкурентов, — горестно вздохнул торговец. — Три лавки на северной окраине открыли. Три! А денежных покупателей у нас раз, два и обчелся…

— И с чем связывают такую экспансию? — не показывая своей заинтересованности, все же поинтересовался я.

— Точно никто ничего не знает.

— А не точно?

— Вас интересуют слухи? — Торговец снял очки и прищурился.

— Меня интересует ваше мнение.

— Мое мнение — в Лиге назревают большие перемены, — подошел к своему столу хозяин лавки. — Не знаю, кто или что их вынуждает, но Сестры Холода начали реформировать свою архаичную организацию.

Я остановился у входной двери:

— Вы о разрешении браков?

— О браках, о мужчинах-наемниках, о гетто, о расширении торговли, — начал перечислять, загибая пальцы, торговец. — Поодиночке — это пустяки, но вот в совокупности…

Я кивнул и вышел на улицу. Дружинники по-прежнему мотали кишки пытавшемуся что-то втолковать им водителю, и мне удалось незаметно проскользнуть в ближайший проулок. Слова хозяина «Серого святого» запали в душу, и никак не удавалось убедить себя, будто происходящее в порядке вещей. Слишком уж долго валькирии безвылазно сидели на западе Форта, и слишком активно они начали подминать под себя северную окраину. Не говоря уже о других странностях. И даже попытка захватить меня вполне укладывалась в несколько параноидальную теорию о том, что они заключили с кем-то негласный союз.

Но с кем? Горожане, судя по рассказу Гадеса, отпадают. Остаются контролирующий Северореченск Хозяин, слуги Стужи и Хранитель. Учитывая прошлые заигрывания валькирий с Крисом, логично предположить, что они спутались со Стужей, но в этом случае у них не было причин объявлять на меня охоту. И Хозяину спускать на меня собак пока не за что. Неужели Хранитель подсуетился? Похоже на то. Он хоть и Третий, но мозги пудрит — будь здоров.

Решив не забивать голову всякими домыслами, я остановился напротив трехэтажного дома, на первом этаже которого красовалась свежевыкрашенная вывеска: «Травница». Прямо к обитой лакированными рейками двери был пришпилен листок с нехитрым перечнем услуг: «Снятие порчи, привороты, отвороты, гадание на крови, целебные снадобья, амулеты и талисманы».

Решив, что вряд ли мое описание успели довести до всех работающих на Лигу ведьм, я открыл заскрипевшую дверь и поднялся по темной лестнице на второй этаж. Там — в небольшой комнатке с единственным, выходящим во двор окном, — и обнаружилась приветливо улыбнувшаяся старушка, которая куталась в протертую во многих местах шаль.

— Присаживайся, милок, — заметив мой помятый вид, указала она на покосившийся стул. — Что беспокоит? Прихворал?

— Спасибо, постою, — отказался я, разглядывая полностью занимавший одну из стен стенд с амулетами. Сразу бросалось в глаза, что новенькая витрина смотрится на фоне обшарпанной мебели и потемневших от влаги стен несколько чужеродно. Выходит, и в самом деле ведьмы всерьез за расширение ассортимента своих торговых точек взялись. — А беспокоят меня, бабушка, мысли…

— Погадать надо, душу успокоить, — предложила ведьма и перестала улыбаться. Исчертившие ее лицо морщины сразу сделали похожим его на печеное яблоко.

— Мне бы что-нибудь посущественней, — покачал головой я и заглянул в стоявшую на приткнувшемся у окна столике эмалированную миску с облезшим дном. — Поэффективней…

— Загадками говоришь…

— Да прям! — Я расправил поникшие листья чахлой травы, росшей в горшке на подоконнике, и повернулся к старухе. — Думаю, меня компаньон обмануть хочет…

— Порчу не навожу. Нехорошее это дело, — сразу сообразила к чему идет дело ведьма.

— Зачем порчу? — возмутился я. — Как брата его люблю, но пику в почку заполучить радости мало. И до такого дойти может, финансы на кону немалые стоят…

— Ну и чего ты от меня хочешь? — успокоилась бабулька, заслышав о деньгах.

— Да мне бы амулет какой, чтоб, если бузить начнет, — успокоить. — Я присел на край стола. — Поспать чтоб прилег часов на сколько-нибудь…

— Не переверни стол, — сварливо предостерегла меня ведьма. — Сделать такой амулет дело нехитрое, но…

Я молча вытащил из кармана фуфайки ссохшийся, весь в бурых пятнах крови платок, которым Напалм вытирал посеченное осколками бутылки лицо.

Старуха забрала у меня платок.

— Два червонца.

Так же, не говоря ни слова, я выложил на потемневшую столешницу две золотые монеты.

Бабка поднялась из продавленного кресла, потерла черным ногтем червонцы и, убрав деньги в карман, принялась что-то тихо напевать себе под нос. Ловко скрутив из расправленного платка куклу, она выдернула из своей шали несколько длинных нитей и обмотала ими получившуюся поделку.