Прииск «Безымянный»

Вышли морозным солнечным днём на двух упряжках. На открытых местах пригревало, и во всём чувствовалось скорое пробуждение природы. На одной упряжке, шедшей впереди, ехал Семён с Жекой, второй управлял Иван. Предложение Жеки занозой засело у него в голове, и он мысленно возвращался к тому разговору.

«Весна не за горами, всё равно скоро надо будет уходить. Зато, если поедем к самолёту, я убью двух зайцев сразу: посмотрю на место трагедии и выйду на Алдан, чтобы уехать в Якутск».

Но самое главное, из-за чего он согласился на непростое путешествие – это встреча с Настей. В этом Иван не хотел признаться даже себе самому. После их первого свидания девушка запала в душу – он влюбился. Так Иван никого ещё не любил. Мечты о ней согревали его душу, вселяли надежду на новую жизнь.

Картой местности они не располагали, поэтому сразу возникла проблема с маршрутом. Надежду возлагали только на Ивана, и он не подвёл. Геолог помнил каждую вершину, каждую реку и даже каждый безымянный ручей, протекавший на территории листа. Вначале он предложил поехать через Охотский Перевоз, но, просчитав все варианты, решил, что гораздо ближе и безопасней – прямо по горам.

Стоял солнечный день, ходко бежали олени, и от этого радостное настроение не покидало всю дорогу. Мыслями Иван находился уже далеко впереди – ведь он ехал на свидание со своей невестой, ехал, чтобы увести её с собой.

«Как она там? Может, уже забыла меня?» – временами ловил он себя на мысли.

В тех редких письмах, которыми они обменивались больше года, каждый объяснялся в любви. Настя обещала ждать, а Иван говорил, что за ней приедет, как только получит отпуск. Но он знал, что раньше чем через два года отпуск никому не дают. В последнем письме он обещал поговорить с начальником экспедиции, чтобы съездить за ней, но по известным причинам этого не случилось.

«Она, наверное, всем рассказала, что я должен скоро приехать. Какая девушка не поделится такой новостью со своими домочадцами и подругами! Так что, если меня там увидят, думаю, никто не удивится».

Впереди простирались заснеженные горы, совсем не похожие на те, которые он видел поздней осенью. Не было ни марей, ни непреодолимых рек, ни того бурелома, через который трудно пробиться – вокруг лежал искрящийся на солнце снег.

Вечером подул пронизывающий ветер, нависли свинцовые тучи, опустившиеся так низко, что казалось, они сейчас захватят их упряжки и понесут в поднебесье. Погнало позёмку, невольно захотелось побыстрее спрятаться в тепло. Вскоре Семён остановил свою упряжку, и они стали лагерем. Ночью пошёл мелкий снег, заметающий их следы. Под утро снегопад перерос в настоящую метель с завываниями ветра и сплошной стеной снега, закрывшей всё пространство. Только в конце дня Иван и Жека смогли выйти из юрты. Вокруг стояла сказочная картина – прямо над головой висело звёздное небо, а перед ними – уходящие чёрные тучи. Казалось, какая-то неведомая сила вытесняла их за пределы этих гор.

– Ну всё, пронесло, – сказал Иван. – Жека, смотри как интересно: прямо перед нами проходит граница циклона. То, что мы сейчас видим, у меня ассоциируется с добром и злом. Чёрное небо – это зло, а светлое – добро. Мы находимся посередине. Поэтому можно сказать, что ни к одному берегу пока не прибились.

Жека промолчал. Возможно, он думал о чём-то своём, а может, не нашёл что ответить.

– Завтра можно двигать дальше, – наконец произнёс он задумчиво. – Быстрей бы уж утро настало. Застоялись.

* * *

Гору, где разбился самолёт, Иван увидел издалека. Она выделялась своей раздвоенной вершиной с видневшимися на ней останцами. Именно так она была показана на карте пилота Сенькина. На один из таких останцов и налетел их самолёт. В ясный день трудно было даже представить, что можно не увидеть такую огромную скалу. Снизу гора показалась крутой и неприступной. Семён слез с нарт и повёл свою упряжку серпантином, накручивая виток за витком.

– Эко куда его занесло! – причитал он, идя рядом с нартами. – Угораздило же врезаться в эту гору. Что, неба мало? Вон его скоко, всем хватит, так нет же, к земле потянуло…

Фюзеляж разбитого самолёта показался неожиданно. Издалека он поражал своей нелепостью: среди скал находится какое-то чуждое природе инородное тело – груда искорёженного металла. Если бы самолёт не лежал на боку, могло бы показаться, что пилоты ненадолго приземлились и самолёт вот-вот окажется в небе.

Жека сразу полез в фюзеляж и вскоре из пилотской кабины послышался его недовольный голос:

– Ковырялись здесь, гады, все приборы повытаскивали. Наверное, тут стояли часы со светящимся циферблатом. Мне говорили, что они вмонтированы в панель.

Внутри всё было перевернуто, никаких ящиков уже не оказалось. Иван сразу определил, что после них здесь кто-то побывал. Жеку это нисколько не смущало.

– Подумаешь, обнаружили они самолёт. В наше время это не проблема! Но ящик с золотым песочком они же не нашли. Тут надо голову иметь, а что могут эти гнусные чекисты? Их удел – только разбираться с зэками, где не требуется большого ума.