Приключения чокнутого художника

Во «Флоре» на тумбе около бара сидел «Убийца». Его так прозвали с лёгкой Лилькиной руки. Что бы нагнать жуть на персонал отеля она распространила слух, какой он зверюга, что этот милый в сущности человек с лицом настоящего мужчины серийный убийца, а он при ближайшем рассмотрении оказался добрым и спокойным малым. За стойкой стоял Мамед. При моём появлении он широко заулыбался и вышел в зал. «Убийца» развернувшись на высоком стуле показал входящим самую очаровательную гримасу на которую был способен. Время было позднее и они преспокойненько пили «Раки». Оба были навеселе и в превосходном состоянии духа. Увидев входящих ребят Мамед насупился. Делал он это смешно, поджал полные губы и стал смотреть исподлобья. Незаметно для других взял меня за руку и потащил в глубь ресторана за дверь в телевизионный холл, где я расписал стену ромашковым полем, лесом на горизонте и полуразвалившуюся избу. Сделав страшное лицо и косясь на дверь, он начал что-то быстро говорить по-турецки. Из его речи я понял только одно, люди с которыми я пришел, были далеко не святые, о чём я естественно догадался сам. Но мне постоянно приходится иметь дело с разными людьми и в силу профессиональной зависимости она не даёт права выбора рисовать одного, а другому отказать. Если бы я руководствовался подобными принципами, то давно остался бы без штанов. В Санкт-Петербурге мне приходилось иметь дело с явными бандитами, приезжавшими ради куража рисовать свои стриженые морды и своих миленьких дам которым было безразлично, откуда берутся бешеные деньги. Так неужели я испугаюсь каких то сопливых юнцов, которым вдруг припёрло продать аппаратуру в три, если не в четыре раза дешевле её истинной стоимости.

–– Мамедычь успокойся! Всё хорошо!

Я похлопал его по плечу.

–– Нет повода для беспокойства!

То, что я сказал он не понял совершенно, но тон и выражение моего лица привели его в обычное, благодушно-весёлое состояние.

Мамед как-то сразу пришёл в себя. Перестал дёргаться и таращить чёрные глаза. Мы вернулись в ресторан буквально через минуту, и наше появление было встречено лёгким почти незаметным вздохом облегчения.

Межблочных кабелей не было, и проверять пришлось без звука наблюдая за зелёными дисплеями аппаратов. По опыту я знал, на что следует обращать внимание и пришёл к выводу, что всё в порядке. Оставалось главное, убедить жену в необходимости приобретения этих железяк. Я попросил подождать и поднялся на третий этаж к нам в номер.

Галька лежала на кровати в халате и ела орешки. По всей видимости, чувствовала она себя прекрасно, животом больше не страдала, выглядела изумительно и была в отличном настроении. Мне стало её жаль. «Сейчас у тебя настроение из радостного превратится в настроение гремучей змеи, когда ей наступят на хвост». Подумал, я. А она безмятежно лежала с улыбкой на лице не подозревая какую гадость я ей приготовил. Мне не приходило на ум с чего и начать.

–– Как здоровье?

–– Прекрасно! А у тебя? Заработал, что нибудь?

Она перевернулась со спины на бок и, подложив под голову ладошку, поглядела на меня с интересом.

–– Ты какой то не тот. Что случилось?

Вопрос был задан невинный, но я не знал как лучше на него ответить.

–– Зайчик. Мне тут вещь предложили одну, и я думаю надо взять.

Она насторожилась, приподнялась на локте и перестала жевать.

–– Какую вещь? Ты постоянно что-то придумываешь! Сколько можно и что ты хочешь ещё купить?

Я подошёл к кровати и взял её тёплую руку.

–– Понимаешь, предложили аппаратуру раза в четыре дешевле её стоимости. Может это и глупость, но упускать такой шанс глупость ещё большая.

Она высвободила мою руку, села спустив ноги на пол и посмотрела на меня с сожалением как на больного.

–– Какой ты дурак! Боже, какой дурак! Тебе ведь на штраф нужно! Она обхватила свою голову руками и, взъерошив волосы встала.

–– Впрочем делай как знаешь.

Совершено неожиданно я почувствовал приступ злости. Какого хрена она со мной так разговаривает. Я что действительно идиот и не знаю, что делаю!? Я наклонился над её телом.

–– Ты совершено не понимаешь. Мне предлагают блоки «Техникс» за дурацкую цену. Без усилителя правда и акустики, но сто двадцать баксов не великие деньги, и не стоят они того чтобы грызть друг другу глотки. Сотня у меня есть. Добавь двадцатку.

Галька молча достала сумочку, порывшись достала бумажку и бросила её на кровать.

–– Подавись.

Не вдаваясь в дискуссии, я взял деньги и вышел. В душе возилась какая-то противная тварь. Маленькая очень ехидная тварь не позволяющая радоваться предстоящей покупке. Жена была, конечно, права, я совершал необдуманный поступок. Сейчас мне эти деньги были нужны на штраф, который я должен был заплатить в аэропорту за просроченную визу и она боялась, что в случае моей неудачной поездки в Москву, я не смогу снова въехать в Турцию. Но у меня оставалось ещё четыре рабочих дня и я верил, что умудрюсь заработать нужную сумму.