Приключения чокнутого художника

–– Маришь, почему ты так пьёшь? Мы долго вместе. Скажи.

Она прижалась к моим губам, и некоторое время молча перебирала в тонких пальцах искрящиеся грани стакана.

–– Всё началось просто. Мне нравилось ходить в пивной бар и наблюдать, как люди на моих глазах превращаются в совсем других существ. Из умных в идиотов, из добрых в злых, из молчаливых в крикливых. Как просыпается похоть на дне их зрачков. Я любила наблюдать за их падением происходящим на моих глазах.

Она вздохнула и сделала маленький глоток вина.

–– Кажется, я сама свалилась в эту пропасть. Увлеклась.

Я обнял её и вдохнув слабый запах вина крепко поцеловал в податливые губы.

–– Мне кажется ты выберешься. Ты умная.

Она легко высвободилась из моих объятий.

–– Никакая я не умная. Глупая, я.

И громко рассмеявшись, залпом выпила остатки вина.

Мы больше не говорили на эту тему. Выпили ещё бутылку вина, а Дора постаралась изгадить и порвать всю бумагу, которая у меня была в соседней комнате. Мы были пьяны. А она, не видя помех, вышла в коридор и стащила с вешалки всю одежду которая там висела. После этого существенных потерь мы не понесли. Может быть она кое-что сообразила, а может ей ничего больше не понравилось. Вот только спать она так и не дала. Всю ночь Дора топала подкованными копытами по паркету, нарушая покой спящего дома.

Второе действие этого спектакля началось в девять утра, когда мы решили вывести её на улицу. С трудом вытянув Дору из комнаты, я при помощи всяческих ухищрений уговорил её подойти к входной двери. Громадных усилий стоило вытащить её из квартиры. Видимо тепло, уют и бесплатная кормёжка ей понравились настолько, что она упиралась всеми четырьмя копытами, не желая покидать гостеприимный дом. На этом фортуна упорхнула от нас в неизвестном направлении. Я с Маринкой остался один на один с этой осёлоподобной лошадью.

Покрутившись у толстого зада и получив по морде хвостом я зашёл в квартиру и увидел телефон. Я смотрел на него тупыми глазами, не зная кому звонить и спросить, что надо делать в вашем случае.

В дверном проёме показалось Маринкино лицо.

–– Позвони ноль один.

–– Зачем?

–– Ты что совсем глупый? Они-то уж точно знают как быть. У них там лестницы всякие, верёвки.

Ещё раз с недоверием взглянув на аппарат, я пришёл к выводу что её совет не лишён смысла и набрал номер пожарных. Через несколько мгновений ответил полный юношеского задора приятный голос.

–– Пожарная служба ноль один слушает. Что там у вас горит?

Ему видно надоело сидеть, и он жаждал приключений.

–– Ничего не горит. Помогите лошадь спустить.

–– Какую лошадь?

–– Нормальную. Большую и живую. Мы её подняли на второй этаж переночевать, а спустить не можем. Выручайте!

Несколько секунд трубка молчала, а потом разразилась троекратным матом.

–– Вы чего там совсем перепились. Идиоты! Всё шутите!?

Пожарник сделал отбой, а я посмотрел на Полякову. Она стояла рядом и таращила на меня серо-голубые глаза.

–– Ну как? Приедут?

–– Как же! Приедут! На хрен послали!

–– Как?

–– Очень просто! И очень по-русски!

-– Только через час нам повезло. По лестнице спускался молодой парень с бидоном в руке.

–– Во! Сплю ли, я!?

У него были коротенькие руки, большая стриженая голова с коротким ёжиком волос и удивительно круглые торчащие в разные стороны уши. Доброе лицо усеянное веснушками лучилось похмельным весельем. Он удивлённо улыбался.

–– Нет к сожалению.

Произнёс я тусклым голосом.

–– Я сам хочу заснуть, но никак!

Критически осмотрев место трагедии, он осторожно потрогал указательным пальцем Дору и глубокомысленно произнёс.

–– М-да! Лошадь!

–– Мы и сами знаем, что не осёл. Вот только спустить не можем. Ты как, не в курсе?

–– В курсе чего? Как спускать?

–– Ну да. Я бьюсь с ней целый час и бесполезно.

Парень посмотрел на бидон потом на Дору и опять на бидон.

–– Я вообще-то за пивом как бы. Башка трещит. Вот если позже?!

–– Может и нам принесёшь?

Я взглянул на Марину. Ей было грустно.

–– Маришь, принеси-ка бидончик.

Она ушла, а парень вдруг вспомнил, что где-то читал или слышал, что надо делать в подобных случаях.

–– Размажьте её помёт по лестнице до самого низа и она сама пойдёт. Я уверен!

Убеждал он меня.

–– Точно пойдёт! Ты попробуй, всё равно ничего не теряешь!

Я действительно ничего не терял, а в случае успеха проблема решалась сама собой.

Вышла Марина, держа в одной руке бидон, а в другой деньги.

–– Возьми и купи какой нибудь рыбки, лучше копчёной.

Его лысина скрылась из вида и я оживился.

–– Марин! Гавно ещё осталось?

–– Это ещё зачем?

–– Надо.

–– Его там навалом.

–– Тащи сколько есть!

Она опять ушла и через пять минут появилась, держа перед собой эмалированный таз полный лошадиного помёта.

–– Ставь сюда!

Я по-хозяйски распоряжался, с улыбкой поглядывая на Дору.

–– Сейчас мы тебя выкурим! Марин принеси какую нибудь метлу.

Я ходил вокруг лошади в крайнем возбуждении. Сонного состояния как не бывало. Дора стояла с безразличной мордой будто всё происходящее её не касалось, лишь изредка обмахивая себя хвостом, отгоняя прилетевших откуда-то мух.