Приключения в Новом мире

— Требуется пять дней на переборку машин и очистку подводной части. Максимальный ход у «Татьяны» и «Джаггерраунта» почти одинаков, но без этих процедур мой клипер полного хода не разовьёт. Это время вы можете провести в экскурсиях по острову. Таня будет вашим гидом.

Ратмир поблагодарил капитана. Что ж, действительно, почему бы не скоротать вынужденный досуг в прогулках по острову? Тем более, что Таня считала: прогулки способствуют окончательному выздоровлению. Медицина Нового мира (в отличие от техники), действительно, творила чудеса, и Ратмир почти не ощущал своей страшной раны.

Перед рассветом Ратмир и Таня спустились с корабля в шлюпку, которая доставила их на берег. Пройдя по молу, вышли на единственную улицу поселка; одну из её сторон образовали дома, среди которых почетные места занимали таверны и притоны, а другую — каменистая набережная. Матросы «Татьяны» проводили свободное время здесь. Но сейчас всё было тихо и чинно. «Веселые бабочки» — особы, специальностью коих было скрашивать матросский досуг, — мирно спали в хижинах, притулившихся среди кабаков. Спали в своих домиках под крышами из пальмовых листьев торговцы и рабочие мастерских — бывшие каперы, которые по возрасту, болезни или увечью не могли участвовать в рейдах.

— Все-таки отец переупрямил их, — сказала Таня Ратмиру.

И объяснила, в чем дело. У пиратов и многих каперов увечные члены экипажей просто выбрасываются на улицу. Капитан Лигов не желал этого. Он желал, чтобы каждый продолжал приносить пользу и получать за это деньги. Но — хотя и странно звучит — долгое время этого не желали они сами. Иной матрос скорее готов был пополнить ряды того почтенного общества, которое издавна носит наименование «бич», то есть «берег». Целыми днями рыться в помойках, просить подаяние, вечерами — набиваться в собутыльники к матросам, чтобы новые и старые знакомые поднесли стаканчик (а желательно, и стаканчик с закуской), ночами — раздевать пьяных, которые не могут стоять на ногах, и грабить всех, кто не в состоянии сопротивляться. Всё, что угодно. Кроме одного: кроме работы. Но Лигов не даром слыл капитаном Удачей. Удалось ему переломить и устоявшееся, веками утвержденное общественное мнение. С тех пор на его базе добавился новый жилой квартал. Вот этот, который сейчас миновали Ратмир и Таня.

— Здесь мне не очень нравится, — сказала она. — По-моему, вам тоже будет интереснее на батареях.

Они улицей поднялись на холм. Оттуда по серпантинной дороге, — на высокий каменный мыс, который защищал бухту от северных ветров. Здесь, за гранитным бруствером, стояли восемь шестидюймовых орудий, прикрытых щитами и козырьками из волнистого железа. Вдоль батареи были проложены рельсы; к каждому орудию шёл отвод от основной колеи. На рельсах стояли тележки со снарядами. Где-то в глубоких погребах ждали своей минуты остальные снаряды; для того, чтобы поднимать их на поверхность, была приспособлена система, приводимая в движение энергией отката орудия при выстреле. Артиллеристы жили в казарме на склоне холма — рядом с электростанцией, которая обслуживала прожекторы. Под этой батареей — внизу, в искусственной пещере, — находилась вторая: она состояла из двух двенадцатидюймовых (305—миллиметровых) орудий. Чтобы попасть туда, необходимо было спуститься на лифте. А ещё Таня сказала: базу сё отца стерегут не только орудия, но и минные заграждения.

С батареи открывался вид на почти весь остров, и внизу был виден небольшой каменный корпус, в котором находились мастерские. Корпус стоял на берегу неширокой, но бурной порожистой реки: она вращала валы, от которых работал весь парк станков. Чуть выше по течению от основного русла был сделан отвод: здесь поток вращал турбину гидроэлектростанции. Несмотря на ранний час, работа шла вовсю: рабочие склонялись над станками. Таня подошла к некоторым из них. Всякий раз они оставляли работу и охотно вступали в беседу. Видно было: все здесь относятся к ней и её отцу с самым искренним уважением. А один седоусый старик с деревянным протезом вместо ноги сказал Ратмиру:

— Дай им бог здоровья на сто лет и дальше! Можно считать, всех нас, здешних, Танюшка выходила. А отец её нам постоянный кусок хлеба дал.

Таня услыхала. И вдруг заторопилась куда-то прочь из мастерских. В глубину острова. Хотя, правду сказать, там было на что взглянуть и куда пойти. Никогда и нигде Ратмир ещё не видел таких захватывающе-красивых пейзажей!