Прилежный ученик

Макс оставил позади парк Красная Пресня и продолжал бежать вдоль набережной. В наушниках играл один из первых альбомов его любимого рэп-исполнителя. Он вспомнил, как когда-то целое лето крутил эти треки на повторе. В этих песнях была вся его жизнь: беднота, злость, предательство и огромное желание подняться на вершину мира. Сейчас же Макс надеялся выкроить время и вновь попасть на его концерт, чтобы насладиться живым звуком, потягивая вкусный кальян в VIP-зоне.

Кроссовки с каждой минутой становились все более мокрыми, а сердце стучало так, будто готово было вырваться из груди. Расстояние, как и время, размывались. Бег – это чистая медитация, время наедине с собой, время наедине со всем миром. Сам того не заметив, Макс оказался на Патриарших прудах. «Бегаю я явно лучше, чем Михаил Александрович Берлиоз», – самодовольно ухмыльнулся он, – «По крайней мере, я всё еще с головой».

Немного отдышавшись, Максим развернулся и направился в обратную сторону. Звук в наушниках постепенно становился тише, а в голове возникали вспышки воспоминаний из прошлого. Макс механически переставлял ноги и видел перед глазами весь свой путь, пройденный за двадцать девять лет. Этот высокий и крепкий молодой человек с короткой щетиной был искренним, хранил в своей голове огромное количество знаний, опыта и словно магнитом притягивал к себе самых разных людей.

Макс не помнил ни момента собственного рождения, ни радости в глазах отца в то холодное декабрьское утро, когда он появился на свет, тогда только инстинкты помогали ему выживать. Сознание подключилось ближе к трем годам, хотя все воспоминания того времени путаются и сплетаются в большой комок, распутать который не получится, как бы сильно он этого не хотел.

Максиму было около трёх лет, когда он, почувствовав голод, залез на высокий кухонный стол. Ребёнок хотел достать из шкафчика банку вкусного варенья, когда вдруг осознал, что существует как отдельный организм: есть он, стоящий на этом столике, а есть родители, спящие там за стеной. Он задумался на секунду об устройстве Вселенной и, решив, что всё это не так важно, опустил руку в сладкую липкую субстанцию.

Первая квартира Максима напоминала комнату в общежитии и находилась в девятиэтажном доме с одним единственным подъездом. По обе стороны от обшарпанного длинного коридора располагались входные двери малосемеек. С потолка обваливалась штукатурка, стены были украшены нелицеприятными надписями, а лестница была усыпана бутылками, окурками и шприцами, оставленными молодежью того времени.

Выходя из квартиры, ребенок частенько видел странных шатающихся людей, которые пугали его, заставляя прятаться за углом. «Кто знает, что у них в голове», – думал Макс, скрываясь за мусоропроводом, – «родители будут переживать, если со мной что-то случится». Тогда он не понимал, что многие из его соседей видели на завтрак лишь самогон с огурцом, а некоторым и вовсе было достаточно внутривенного коктейля, разогретого на ложке. Но, как оказалось, человек может быть счастлив и в таком месте, оградившись от всего мира, если он окружен любовью семьи.

Несмотря на, казалось бы, всеобщую бедность обитателей этого дома, жители тесного муравейника каждый день сталкивались с различными проявлениями социального неравенства и нередко конфликтовали между собой. Пока большие дяди в столице делили сферы влияния и доли в бизнесе, работяги из небольшого городка самоотверженно сражались за возможность посушить свои вещи на верёвке и заполучить бесхозную коляску, оставленную на этаже. Дети наблюдали за своими родителями и осознавали, что ресурсы, будь то сломанная коляска или старый велосипед, ограничены, а жизнь описывается простым правилом: защити своё и отбери чужое. Именно тогда пятилетний Максим провёл свой первый поединок.

Это был один из тёплых осенних деньков в российском гетто. Лучи солнца мягко падали на площадку рядом с открытым балконом, где так любили собираться дети. Макс сидел на грязной холодной плитке вместе со своими приятелями и играл в машинки. Это было завораживающе. Воображение рисовало, как эта маленькая металлическая копия автомобиля с безумным рёвом двигателя набирает скорость. Ребята соревновались в сложности траекторий и красоте разворотов, издавая звуки, напоминающие свист покрышек.

Максим крутил свою игрушку и радовался, что у него теперь есть друзья, с которыми они могут каждый вечер проводить вместе. Они немного отвлеклись и стали рассказывать друг другу о своих родителях. Вдруг краем глаза Макс заметил, что крупный соседский ребенок лет семи взял и положил его любимую машинку к себе в карман. В тот момент он испытал странное чувство, желая одновременно и отобрать украденное и сделать вид, что ничего не видел, лишь бы не испортить отношения со своими новыми приятелями. В итоге желание восстановить справедливость и вернуть своё имущество оказалось сильнее:

– Эй! Отдай, это моё! – испуганно и озлобленно сказал Макс.

– Что?

– Моя машинка, которую ты только что забрал!