Принц и Лишний

«Не переживай, прынц, у нас есть скидки! — сардонически усмехнулся песец, пытаясь меня подбодрить. — Есть скидка для чемпиона по скоростному спуску с фантазией отбойного молотка! Вам оформлять?»

— Засунь эти деньги себе в задницу! — в сердцах выкрикнула я, озвучивая основное условие акции.

— А, я понял! Ты хочешь стать королевой… — подозрительно прищурился принц, прикидывая что-то в уме.

— И корону туда же! И поглубже! — плюнула на пол я, чувствуя, как из открытой двери веет живительной свежестью вечернего сада.

— Так, это уже слишком! — возмутился Энрих. — Повтори, что ты только что сказала! Ты как с принцем разговариваешь? Я не зову стражу только потому, что кое-чем тебе обязан. Но ведь мог бы и позвать! И тебя бы бросили в тюрьму за такие слова! Так что не забывай, кто я!

Я выдернула руку и бросилась бежать по знакомой дорожке, приподнимая окровавленный подол платья. Прохладный ветер гладил мое лицо, пытаясь осушить слезы… Кто-то говорит, что в такие моменты в душе образуется пустота. Нет, неправда… Пустоты быть не может… В такие моменты душа не умирает… Она становится храмом, в котором на алтаре лежит единственная святыня — воспоминание. Постепенно, со временем, воспоминание обесценивается, и его выбрасывают… Но я никогда его не выброшу. Я чувствовала себя эльфийским королем, который прятал открытую рану души под маской презрения, покуда судьба не смилостивилась над ним и не вернула украденное. Я посмотрела на кольцо, стерла с него кровь и поцеловала. Когда я буду думать о любимом, я буду всегда целовать его последний подарок… Я никогда не сниму это кольцо… Никогда… Я буду беречь его до конца своих дней.

— Я люблю тебя… Где бы ты ни был… — прошептала я, целуя бордовое зернышко, задыхаясь от боли и слез. — Что бы ни случилось, ты всегда со мной…

Глава двадцать пятая

Любовь слепа

Я работаю свахой и свожу концы с концами.

Я лежала на кровати у себя дома, обнимая подушку. Часы тикали, отмеряя каждую секунду моего горя. Я целовала кольцо, вспоминая каждую минуту, проведенную вместе. Едкая, как кислота, мысль разъедала мою душу. Если бы я приходила на пять минут раньше, то это были бы лишние пять минуточек, которые мы провели вместе… А если бы на час? Или на два? А если бы я вообще не уходила?

— И-е-ри, — скривилась я, пытаясь задушить подушкой свои слезы. — Почему я не ценила? Почему?

Я плакала, целуя кольцо и вглядываясь в темноту. В какой-то момент я неудачно махнула рукой, и кольцо слетело с моего пальца. Тут же дрожащей рукой я включила свет, шаря в пыли под диваном, пытаясь найти свое сокровище, судорожно сглатывая и пристально вглядываясь в узор старого ковра. Вот оно… Моя радость, мое последнее утешение, мое сокровище… Моя прелесть. Я сидела, как Голлум, держа на ладони свое колечко с причудливой вязью на ободке, всматриваясь в хитросплетение узора.

«Я верю в мою Любовь», — прочитала я на внутреннем ободке. Буквы были настолько маленькие, едва заметные, но я тоже пока не стою в очереди к окулисту, протирая линзы и щурясь на номер кабинета.

«Анони… Тьфу ты! Окулист! Нам сюда! Занимаем очередь!» — читал песец, надевая на себя огромные круглые очки-линзы, в которых глаза становятся бусинками, а лицо приобретает новизну диссертации, легкую научную степень и украшает резюме, поданное в любой НИИ.

— Я верю в мою Любовь, — прочитала я еще раз, прикусывая дрожащие губы. Он в меня верит… Верит… Я в себя не верю, а он верит в меня… Спасибо, что веришь в меня… Ты единственный, кто в меня верит…

Я вспомнила ту самую первую встречу, оставившую неизгладимый отпечаток на моей неокрепшей психике. Нет, ну каким же он все-таки был милым… Да, хотел съесть. Но не съел же? «Любовь, которая не знает границ». Кто же мог подумать, что именно это рукопожатие перевернет всю мою жизнь, заставив полюбить ее снова…