Принц и пилигрим

— Мельком. Я не могла находиться с нею рядом. Я простилась — пусть думают, что я отправилась в обратный путь к югу. На самом же деле я не покинула Лугуваллиума. Тайно я послала пажа к Багдемагусу, и тот прибыл ко мне туда, где я остановилась в городе. Он оказался добрым человеком, и притом он обязан тебе жизнью своего сына. Я не открыла ему, что считаю тебя живым. А только объяснила, что Моргауза всегда была тебе враждебна, что она отравила тебя, а Моргана — тоже ведьма и враг короля. Я просила его выведать, о чем они будут сговариваться, и сообщить мне. Понятно, что я уже делала попытки прочитать мысли Моргаузы, но потерпела неудачу. Оставалось только надеяться, что сестры будут между собой беседовать и удастся из их беседы разузнать об отраве, которой тебя опоили. Если сны мои правдивы и ты еще жив, эти сведения помогли бы, быть может, тебя спасти. Если же это не удастся, то хотя бы у меня будут новые доказательства коварства Моргаузы, я представлю их королю и добьюсь ее смерти. — Она коснулась ладонью моей щеки. Взгляд ее был суров. — Я сидела в городе, ожидая прихода Багдемагуса, и при этом все время сознавала, что в это самое время ты, быть может, умираешь один, замурованный в гробнице. Я пыталась мыслью дотянуться до тебя или хотя бы увидеть тебя на расстоянии, но всякий раз, как перед моим мысленным взором возникал полый холм и твоя гробница, вспыхивал яркий свет и слепил меня, и вниз по лучу света плыл Грааль, одетый облаком, подобный луне за грозовой тучей. Потом он пропадал, а боль и чувство утраты разрывали тенета сна, и я пробуждалась в смятении, тоскуя и плача, чтобы заснуть снова.

— Так тебе было дано знать об этом? Бедное дитя, тебе — и охранять такое сокровище… Багдемагус известил тебя, что Моргауза прознала о нем и намерена его похитить?

— О чем ты? — Она недоуменно расширила глаза. — При чем тут Моргауза? Да если бы она только взглядом прикоснулась к Граалю, это упало бы грязью на самого бога! И откуда ей знать, где он запрятан?

— Не знаю. Но она его забрала. Мне об этом сказал тот, кто видел своими глазами, как она доставала его из тайника.

— В таком случае тебя обманули, — удовлетворенно сказала Нимуэ. — Это я забрала его.

— Ты взяла сокровище Максена?!

— Ну да. — Она, торжествуя, приподнялась на ложе. В глазах ее рдели и лучились две раскаленные жаровни. Ясные серые глазах: точечками красного света в середине вдруг стали похожими на кошачьи или ведьмины. — Ты сам рассказал мне, где находится тайник, ты разве не помнишь? Или ты тогда уже погрузился в сумеречный туман, мой милый?

— Нет. Я помню.

Она спокойно продолжала:

— Ты говорил, что магия — хозяйка требовательная и ставит перед своими слугами трудные задачи. Но всего труднее мне было, когда пришлось отправиться в Сегонтиум вместо Брин-Мирддина. Однако я знала, что это веление свыше, и подчинилась. Взяла с собой двух доверенных слуг, и в конце концов мы добрались до места. Там все переменилось. Святилище исчезло, его засыпало оползнем, но я по твоим указаниям определила, где оно раньше стояло, и мы начали копать. Эта работа заняла бы много больше времени, если бы не сыскался помощник.

— Чумазый пастушок, который умеет, держа ореховый прут над землей, определять, где запрятаны сокровища.

Взгляд ее просветлел.

— Вот видишь! Зачем только я тебе рассказываю, ты и так все знаешь. Да. Он показал, где копать, и мы извлекли из земли ларец. С этим ларцом я приехала в крепость, обратилась к коменданту и ночь провела там, а он поставил вооруженную охрану у меня за порогом. Всю ночь меня одолевали видения. Мне открылось, что ты жив и на свободе и скоро увидишься с королем. Утром я попросила выделить мне эскорт, чтобы везти сокровище, и выехала в Каэрлеон.

— И разминулась со мной на два дня, — сказал я.

— Разминулась с тобой? Где же?

— А ты думала, я видел чумазого пастушка в пламени? Нет, я сам был там. — И я коротко рассказал ей, как побывал в Сегонтиуме и посетил исчезнувшее святилище. — Когда мальчик сказал мне про тебя и двух твоих слуг, я, глупец, решил, что это была Моргауза. Он не описал той дамы, сказал только, что она была… Постой, он сказал, что это была королева и слуги имели королевские знаки. Вот почему я предположил…

Я остановился на полуслове. Ее рука вдруг судорожно сжала мою. Веселый свет в серых глазах померк; она смотрела мне в лицо со страхом и мольбой. Не понадобилось провидческого дара, чтобы догадаться о том, чего она мне не рассказала, и понять, почему Артур и все остальные избегали упоминать в разговоре со мной ее имя. Нет, она не отняла у меня хитростью мою волшебную силу и не приложила руку к моей погибели — просто-напросто, когда не стало старого волшебника, она привела к себе на ложе молодого мужчину.

Мне показалось, что этой минуты я ждал давно. Улыбнувшись, я мягко спросил:

— Ну и кто же он, твой король?

Щеки ее залил румянец. Глаза опять увлажнились слезами.

— Я должна была признаться сразу. Меня предупредили, что ты ничего не знаешь. Но у меня не хватило духу, Мерлин.