Принцесса по крови

Я растерялась. Иногда ее было так трудно понять.

– Потому что… У вас нет причин так поступать.

– Я могла бы сделать это в порядке одолжения вам.

На это я не смогла найти ответ и молча уставилась на нее. Она улыбнулась и поправила очки.

– Не можете в такое поверить? Что кто-то сделает вам одолжение.

– Я… Ну, в смысле…

Я замолчала, все еще не зная, что сказать.

– Вы мой преподаватель. Ваша работа, ну… учить меня. Вот и все.

– А ваша работа, – сказала миссис Тервиллигер, – являться в эту комнату весь последний семестр за любым заданием, какое у меня для вас найдется. От вас никоим образом не требуется приносить мне кофе, приходить в вечернее время, организовывать мою жизнь или полностью перестраивать собственную из-за моих нелепых поручений.

– Я… Я не возражаю против такого, – сказала я. – И все это необходимо.

Миссис Тервиллигер усмехнулась.

– Да. И вы настаиваете на том, чтобы делать то, что не входит в ваши обязанности? Неважно, как бы вас это ни затрудняло.

Я пожала плечами.

– Мне нравится хорошо справляться с работой, мэм.

– Вы великолепно справляетесь с работой. Куда лучше, чем требуется. И вы выполняете ее без жалоб или нытья. Таким образом, меньшее, что я могу, – это сделать ради вас несколько телефонных звонков.

Она снова засмеялась.

– Это вас больше всего пугает? Когда кто-то вас хвалит.

– О нет, – неубедительно сказала я. – Я имею в виду, такое случается.

Миссис Тервиллигер сняла очки и внимательно посмотрела на меня. Она больше не смеялась.

– Нет, не думаю, чтобы такое случалось. Я не знаю подробностей вашей жизни, но я знавала многих учащихся вроде вас – тех, кого родители вот так же отсылали в школу. Хотя я ценю стремление к высшему образованию, мне понятно, что в большинстве случаев родители наших учеников просто не имеют времени или склонности принимать участие в жизни своих детей… Или даже обращать внимание на эту жизнь.

Мы вторгались в одну из личных тем, и я почувствовала себя неловко. Тем более что в этих словах была доля правды.

– Все гораздо сложнее, мэм.

– Не сомневаюсь.

Выражение лица миссис Тервиллигер стало суровым, теперь она очень отличалась от той рассеянной преподавательницы, какой я ее знала.

– Но послушайте, что я скажу. Вы необыкновенная, талантливая и выдающаяся девушка. Не позволяйте никогда и никому принижать вас, заставлять чувствовать себя незаметной. Не позволяйте никогда и никому – даже преподавательнице, которая постоянно посылает вас за кофе, – третировать вас.

Миссис Тервиллигер снова надела очки и начала беспорядочно приподнимать листы бумаги. Наконец нашла ручку и торжествующе улыбнулась.

– Ну, а теперь… Как зовут вашего брата?

– Адриан, мэм.

– Правильно, итак… – Она взяла листок и тщательно записала имя. – Адриан Мельбурн.

– Мелроуз, мэм.

– Правильно. Конечно.

Она зачеркнула ошибку, бормоча себе под нос:

– Я рада, что его зовут не Хобарт[16].

Закончив, она откинулась на спинку кресла.

– Теперь, раз уж вы об этом упомянули, мне бы хотелось, чтобы вы кое-что сделали.

– Только скажите, – ответила я.

– Я хочу, чтобы вы сотворили одно из заклинаний из той первой книги.

– Прошу прощения. Вы сказали – сотворить заклинание?

Миссис Тервиллигер помахала рукой.

– О, не беспокойтесь. Я не прошу вас размахивать волшебной палочкой или приносить в жертву животных. Но меня ужасно заинтриговало то, насколько сложными были некоторые из формул и составляющих заклинаний. Я невольно задумалась – в самом ли деле люди следовали им с такой дотошной скрупулезностью. Некоторые из них очень сложны.

– Знаю, – сухо проговорила я. – Я перепечатала их все.

– Именно. Итак, я хочу, чтобы вы сотворили одно заклинание. Поэтапно. Выясним, сколько времени на это уйдет. Посмотрим, возможна ли вообще хоть половина требуемых действий. Потом составьте отчет. Я знаю, что по этой части вы великолепны.

Я не знала, что сказать. Миссис Тервиллигер не просила меня и впрямь использовать магию, и уж конечно, не так, как ею пользовались вампиры. Такое было просто невозможно. Магия не относится к сферам человеческой деятельности. Она противоестественна, она идет вразрез с законами мироздания. То, чем занимались алхимики, основывалось на науке и химии. В татуировках присутствовала магия, но она подчинялась нашей воле, а не была самостоятельным волшебством. Ближе всего к сверхъестественному стояли благословения, которые мы призывали на наши снадобья. Миссис Тервиллигер просила меня просто восстановить ритуал сотворения заклинаний. Это будет не по-настоящему. Никакого вреда. И все же… Почему я ощущала такое беспокойство? Меня как будто просили солгать или украсть.

– В чем дело? – спросила преподавательница.

На мгновение я заколебалась – не сослаться ли снова на религию, но потом отвергла эту мысль. Такой предлог сегодня был задействован слишком часто, хотя на сей раз он и в самом деле был бы почти правдивым.

– Ничего, мэм. Просто немного необычно.

Он взяла первый том в кожаном переплете и пролистала его до середины.