Принцип неопределенности

– Травера!? Из «Травер-сити»? Да-да, именно так и называется! Живым – нет. Никогда! Он страшно рискует, но если дело выгорит, он задавит со временем всех конкурентов. Хаттам безразлично, кто занимается непосредственно производством этого дурмана на самой планете – пока он платит такой же налог за его вывоз, как и все остальные. Так что его конкуренты – производители, а не хатты, и две их попытки нападения уже провалились. Он заблаговременно купил у коликоидов целый батальон каких-то уродливых дроидов. Удивительно, но эти машины выглядят не менее омерзительно, чем их создатели. Содержание их Травер может себе позволить, ведь его бизнес более рентабелен, чем у конкурентов, – разъяснил я ситуацию.

– Не начнут ли и остальные добывать его там же, где и он? – спросил Сольвин.

– Начнут, – кивнул я. – Но он там первый. Травер Последний… стал Первым, – хмыкнул я, размышляя над причудливой судьбой капитана. В этом рискованном предприятии была и вторая, скрытая цель. А также и третья – или я не знаю бывшего моего капитана. Его никогда не интересовали деньги сами по себе. Что бы он там сам ни говорил.

– Про Ивендо я тоже слышал, – серьезно сказал Сольвин. – От парнишки, которому он рекомендовал ко мне обратиться. Лейтенант ему кучу денег на корабль оставил. И мой адрес.

– Увы, жизнь скоротечна, а смерть всегда бродит рядом, – сказал я.

– Так-так. А что со щитом? – сменил тему инженер. – Генератор, изготовленный по оригинальной спецификации… с удвоенным числом операций по контролю качества. Для каких-то шишек с Корусанта или Алсакана... Эмиттеры с тяжелых истребителей. Это тоже выйдет тебе в копеечку.

– Не напоминай, – скривился я. – Но это выгодное вложение. Броня или щиты никогда не бывают лишними.

– Ладно, я оценю затраты, попробую скомпоновать в первом приближении, вышлю тебе то, что получится. Если что-то впихнуть не выйдет – не обессудь.

– Инженер, мы же не штаны здесь натягиваем, – усмехнулся я. – Я понимаю, если ты ещё не забыл про моё первое образование.

– Но мне нужен задаток, – ответил Сольвин. – Я не могу выделить ни одного человеко-часа моих невероятно талантливых и не менее алчных инженеров, если они не будут уверены в том, что за эту работу им заплатят.

– Триста тысяч кредитов на НИОКР-то хватит? В эквивалентной криптовалюте.

– Высылаю номер кошелька, – довольно сказал Сольвин.

– Когда мне ждать отчета?

Инженер на минуту задумался, делая какие-то расчеты в голове или на калькуляторе в очках.

– Через неделю, – заключил он. – Можно и за день, но придется отрывать от исполнения уже полученных заказов, а это обойдется тебе дороже. За эти деньги только оценят несколько вариантов реально выполнимой компоновки. У тебя огромный список оборудования, и выяснить, как оно будет влиять друг на друга – крайне сложная задача. Осцилляции, физические поля, температурные режимы. ТТЗ придется кроить и, вероятно, не раз.

– Я установил приоритеты. Там есть как программа «максимум», так и программа «минимум».

– Вижу. Но ты должен понимать: неясно пока, с какими ещё трудностями придётся столкнуться на каждом этапе проектирования, поэтому всегда может понадобиться доплата. Так что… заранее готовь деньги. И, поскольку мы пока работаем без официального контракта, нам придётся доверять друг другу. Я могу рассчитывать на понимание?

– Конечно, можешь. Вот твоя сумма, – я перевел крипты. – Триста пятьдесят тысяч по действующему обменному курсу, раз твои работники такие сребролюбивые, как ты говоришь. Пообещай им недельную премию, если они будут стараться. Мне нужен качественный корабль, без косяков, заложенных на начальных этапах конструирования... Но не думай, что я бросаюсь кредитами налево и направо – я старательно изучу смету.

– Неделя, – закончил разговор Сольвин.

Сгрузив весь объём работы на профильного специалиста, я с удивлением взглянул на часы. Была уже поздняя ночь, и я, оценив ближайшее будущее, растянулся на кровати.

Грядущее было насыщенно полутонами и оттенками, непонятными тенями. Самые разные события рассеялись как дым, не желающий принять четких границ ни во времени, ни в своей сущности.

Но меня хотя бы не собирались в ближайшие сутки убивать. Во всяком случае, в пределах этого здания – за его стенами меня подстерегали множественные угрозы. И я совершенно точно различал в Силе мотив убийства – локализованный во времени и пространстве, он зудел на задворках чувственного восприятия. Но он был невообразимо далеко – меня отделяла от него целая неделя.

Ощущение дистанции во времени было сложным и не отличалось точностью. Понадобился год, чтобы хотя бы немного сопоставить скорость, с какой сбывались эти смутные прогнозы, с интенсивностью неясной мне природы ощущений в Силе.

Трудно, например, обратить внимание на конкретную деталь в куче технического мусора, если не знать, как именно она выглядит. Именно знания этих мелочей и позволяют интерпретировать неясные образы в Силе. Только эти детали живут в нашем рассудке, и потому познание себя – важнейшее дело в понимании калейдоскопа Силы.