Читаем Принципиальное отличие от нуля (сборник) полностью

Сейчас со мною только пустота,

Я понимаю, что разлука – слабость,

В январскую морозность – ты не та,

В февральскую метельность, как усталость.

Как мартовская сила неги глаз,

Так и апрельская подснежность – сила,

У майского цветенья без прикрас,

Июньских вздохов, то, о чём просила.

И лето, о забава без одежд,

Купание, как то, чем тело дышит,

И голость, как прикрытие надежд

Для тишины, меня здесь не услышат.

Июнь – цветы, июль – надежды вздох,

Как август, что последний раз согрето,

Так сентябрём раскрасившим порог,

Меня не забывает удаль лета.

Листва теряет октябрём слова,

И ноябрём пытается проститься,

Как в декабре кружится голова,

Так в рождество не можно не креститься.

И пустота меняется с мечтой,

Надежда, что приходит неизбежно,

Разлука – это жизнь с самим собой,

Как пустота и слабость не рубежна.

Я совсем устал

Я совсем устал

От борьбы в себе,

Не скрывая слёз,

Света жду в окне.

Не всегда один,

Но почти всегда,

От себя ходил,

Думал «нет» и «да».

Думал – не сказал,

А сказал – соврал,

Может, не хотел,

А хотел – не ждал.

И висит во мне

Невесомый миг,

Разбудить его?

Вроде не постиг.

Так качает быт,

Так уносит лад,

Разбуди меня,

Чтобы был я рад.

Эти раны только время лечит

Медикаментозно мне помогут

От тебя забыться на мгновение,

Жаль, что чудеса творить не могут,

Избавлять от ран души мучения.

Эти раны только время лечит,

Но рубцы и шрамы остаются,

Нас любовь возносит и калечит,

От неё и плачут и смеются.

Поразительно устроена природа:

Расцветает всё, чтоб вмиг угаснуть,

Главное ведь – продолженье рода,

Ну, а чувства, в основном, напрасны.

Проверить всё я не уполномочен

Я жизнь свою заполнил адекватно,

Не преступая грань приличия нигде,

Поверить трудно, делать неприятно,

Меняем лица масками везде.

Проверить всё я не уполномочен,

Закрыть глаза я не имею прав,

Когда сомнений дух настойчив очень,

Ты ждёшь от жизни лишь одних отрав.

Светлый праздник добрым людям

Светлый праздник добрым людям

От земли и до небес,

Мы все радоваться будем —

Божий Сын, Христос воскрес!

Песнопение и свечи,

Колокольный звон кругом,

Неожиданные встречи —

Будь мне другом, не врагом.

Всё плохое – то былое,

Тьма отступит, будет свет,

И душа поет благое

Неприятностям в ответ.

В душах чисто, слёзы в радость,

Верою очищен крест,

Пусть сегодня будет праздность,

Божий Сын, Христос воскрес!

Где так важно суть решения

Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература