Пришельцы ниоткуда

– Семь миллиардов, да. Но это еще пустяки. В первые месяцы все жили надеждой. Карон собрал вокруг себя энергичных неподкупных людей и приступил к реорганизации империи, вернее, того, что осталось от нее в солнечной системе. Народ впервые за сотни лет получил пусть и ограниченные, но реальные свободы. Была вера, и она могла изменить многое, если бы… заговор генералов провалился. Но заговор удался. Карона и его министров убили, теперь правят другие. Ты не хуже меня знаешь, чего они стоят. Свободы у народа вновь отняли, повсюду действуют партизаны, идут войны за независимость Марса и Венеры, Титан вспорот атомной бомбой – полагаю, последней из остававшихся в арсенале. Вот в какой мир ты вернулся, бедняга Тинкар!

– А ты?

– Я? Как я уже говорил, я сдался еще до конца мятежа. На время изучения моего дела правительство Карона отправило меня в запас, и потому генералы тут же вернули меня на службу. Сейчас я адмирал флота, Тинкар! Но какой это флот! Два торпедоносца, один из которых – твой «Скорпион», он же мой адмиральский флагман, пять разведчиков, один старый кривобокий крейсер. А экипажи! Грязные, недисциплинированные, полные невежды в технике, кроме нескольких уцелевших специалистов. Те редкие квалифицированные инженеры, которых при империи не успели расстрелять, казнены нашими диктаторами! Здесь, в этом мире, теорию гитронов, помимо меня, помнят лишь человека три-четыре, не больше! На нашу старушку-Землю, Тинкар, опускаются сумерки. Уж не знаю, оправится ли она когда-нибудь. Лучше бы ты остался там, где был, поверь мне. Но с этим еще можно было бы жить, не будь этого постоянного предательства, этих глупых казней, этой диктатуры, неспособной ни на что великое. Будь я один, когда ты приземлился, я бы сказал тебе: «Возьми меня с собой, летим туда, откуда ты вернулся!» Но со мной был Бетус, чья единственная роль заключается в том, чтобы шпионить за мной. В столовой я сумел немного тебя предостеречь, воспользовавшись мертвой зоной, где микрофоны нейтрализованы.

«Если я верно усвоил уроки истории», – говорил старик Холонас…

– Как думаешь, что со мной будет? – тихо спросил Тинкар.

– О! Если не примкнешь к оппозиции, все будет хорошо. Им отчаянно не хватает специалистов. Ты предал старую империю, поскольку – какова бы ни была на то причина – не доставил приказ по назначению. Ты можешь получить отличное место, как у меня, с ограниченной свободой действий при условии, что сумеешь скрыть свои чувства и будешь подчиняться без колебаний. Нас будет трое – ты, я и Жан Мальвер. Может, однажды нам удастся сбежать?

«Ты вернешься, Тинкар». Возможно, они были правы. Но прежде, чем принять решение, он должен был убедиться во всем сам. Если заговор удался генералам, почему бы и ему не попробовать поднять мятеж? В любом случае «Тильзин» возвратится только через полгода.

– Боже, не так! Я вам уже десять раз показывал!

Тинкар раздраженно вырвал ключ из рук рекрута, отвинтил две гайки. Затвор тяжелого фульгуратора упал на заранее подставленную левую ладонь.

– Не так уж это и трудно!

– Простите, капитан.

Тинкар поглядел на тощего, нескладного, полуголодного юношу.

«И из этого нужно сделать астронавта!»

Солнце нещадно поливало растрескавшийся бетон, под крышей учебного ангара до тошноты воняло машинным маслом. Прошло уже пять с лишним месяцев! Пребывание на «Тильзине» казалось сном. Тинкар старался как можно реже вспоминать о прежней жизни, боясь пробудить боль, приглушенную, но все еще живую. Где теперь галактиане? Вероятно, на пути к Земле, если только мпфифи… Но нет, враг еще не проник в этот сектор галактики, да и «Тильзин» теперь вполне способен дать ему достойный отпор.

Тинкар взглянул на часы: полдень.

– Вольно! Вернемся к занятиям в четырнадцать ноль-ноль.

Отсалютовав, солдаты удалились в сопровождении двух унтер-офицеров. Тинкар проводил их взглядом, ощущая отвращение и симпатию одновременно. Не их вина, что они оказались такими плохими рекрутами. Невозможно сделать астронавта из двадцатилетнего юноши, взятого буквально с улицы. Эти парни были готовы учиться, в некоторых даже чувствовался энтузиазм, но им не хватало элементарного знания механики, да и физическая подготовка оставляла желать лучшего.

Он пожал плечами. При империи люди хотя бы ели досыта. Да и свобод было не меньше. Возможно, в короткий период правления Карона у землян бывали дни счастья, дни надежды, но стоили ли эти надежды миллиардов жизней?

Ошибка заговорщиков крылась в том, что они непреложно верили: свободы желают все, кроме тех, кто преуспевал при империи. Многие не желали потрясений, подъема наверх тех, кто обретались в самом низу, тем более что эти последние управляли так же неумело, как изгнанные паразиты.

Впрочем, какая разница! Он пожелал вернуться на Землю, надеясь, что сможет восстановить связи с прошлым, которое окончательно исчезло. В этом новом обществе он был ископаемым, монстром, выжившим в более героическое время. Если бы Бель Карон преуспел… Тинкар был готов отдать жизнь за любое бескорыстное предприятие, но теперь он знал, что не смог бы жить в империи.