Пристрастие к смерти

Он не спросил, можно ли ему подняться, да она этого и не ждала. Ни один старший офицер не относился с таким уважением к частной жизни своих сотрудников, как Дэлглиш. Кейт считала, что это не столько благородство, сколько забота о неприкосновенности собственной частной жизни. Спускаясь в лифте, она подумала, что чем больше она узнает о Бероуне, тем больше он напоминает ей Дэлглиша, и вдруг испытала раздражение против обоих. Там, внизу, ее ждал мужчина, который тоже вполне мог стать причиной глубокого горя для женщины, имей она неосторожность полюбить его. И Кейт похвалила себя за то, что по крайней мере успешно борется с искушением.

4

– Это неправда, – сказал Стивен Лампарт. – У Терезы Нолан были проблемы с психикой, или, если вы предпочитаете называть вещи своими именами, она была достаточно безумна, чтобы убить себя. Ничто из того, что она могла написать, перед тем как покончить с собой, нельзя считать достоверным доказательством, даже если бы вы располагали этим сомнительным письмом, которого у вас, полагаю, нет. Если бы оно у вас было, вы бы наверняка уже размахивали им у меня перед носом. То, на что вы опираетесь, всего лишь информация из третьих рук. Мы оба хорошо знаем, чего она стоит в суде или где бы то ни было.

– Вы хотите сказать, что девушка все это придумала? – уточнил Дэлглиш.

– Будем снисходительны и скажем – ошиблась. Она была одинока, подавлена, страдала комплексом вины, особенно в сексуальном отношении, и утратила связь с реальностью. В ее медицинской карте есть заключение психиатра, в котором на профессиональном языке сказано именно это. Или можно предположить, что она лгала намеренно, – она или Бероун, поэтому обеих заслуживающими доверия свидетелями назвать нельзя. И оба, так уж случилось, мертвы. Если вы пытаетесь доказать, что у меня был мотив убить кого-то из них, то это абсурдно. К тому же смахивает на диффамацию, а вам известно, как я поступаю в таких случаях.

– Так же, как поступили с тем журналистом? Офицеру полиции, расследующему дело об убийстве, не так просто заткнуть рот.

– С финансовой точки зрения – возможно. Наши суды до смешного доверчивы к полиции.

Медсестра, встретившая их в Пембрук-Лодж, сообщила, что мистер Лампарт уже закончил операцию, и, попросив подождать, проводила в комнату, смежную с операционной. Лампарт явился почти сразу же, на ходу стаскивая зеленый операционный колпак и перчатки. Комната была маленькой, сугубо функциональной – из-за двери слышались звук льющейся воды, торопливые шаги, приглушенные, но уверенные голоса, хлопотавших над не очнувшейся еще от наркоза пациенткой. Помещение не было приспособлено для конфиденциальных встреч, и Дэлглиш подумал, не намеренно ли выбрал его Лампарт, чтобы продемонстрировать некое превосходство своего профессионального статуса и напомнить полицейским, что здесь действует не только их авторитет. Хотя Лампарт предусмотрительно решил провести встречу на своей территории, Дэлглиш не сомневался, что он беседы с ним не боится. Не малейших признаков страха тот не обнаруживал. В конце концов, он достаточно долго наслаждался определенного рода властью, чтобы высокомерие стало для него привычкой. Успешно практикующий знаменитый акушер, безусловно, выработал такую уверенность в себе, какая позволяла ему спокойно принять вызов следователя столичной полиции.

– Я не убивал Бероуна, – сказал он. – Даже если бы я был способен на столь жестокое и кровавое преступление, неужели вы думаете, что я взял бы с собой его жену и заставил бы ее ждать в машине, пока буду перерезать глотку ее мужу? Что же касается вздора насчет того, что я якобы убивал здоровые эмбрионы потому лишь, что они не соответствовали полу, желанному для рожениц, то как вы намереваетесь это доказать? Все подобные операции проводятся здесь. В каждой медицинской карте имеется заключение патологоанатома. И ни в одном документе, находящемся в этом здании, невозможно найти ничего криминального. А если бы даже и было возможно, вы не получили бы к ним доступа – во всяком случае, вам пришлось бы приложить очень много усилий. Я свято чту врачебную тайну. Ну и что вы можете сделать? Начать опрашивать всех моих пациенток в надежде обманом или запугиванием вынудить их к признанию? А как вы найдете их без моей помощи? Ваши обвинения смехотворны, коммандер.

– Тем не менее Пол Бероун в них поверил. После смерти Терезы Нолан он забрал свои деньги из Пембрук-Лодж. Думаю, он говорил с вами. Не знаю, что именно он вам сказал, но могу догадаться. Раньше вы могли быть уверены, что он не предаст вашу тайну огласке, но после того, что произошло с ним в церкви, после его обращения, что бы ни подразу-мевать под этим словом, такой уверенности у вас уже быть не могло, не так ли?

«Не слишком ли рано и откровенно я открыл все свои карты?» – усомнился Дэлглиш. Но сомнение тут же прошло. Лампарт поставлен перед лицом выявленных новых обстоятельств, сколь мало вескими они бы ни казались, и имеет право на них ответить. Если они не имеют отношения к делу, то чем раньше это выяснится, тем лучше.