Приз Гора

Это был большой караван, состоявший из приблизительно двух с половиной — трех сотен женщин, раздетых и скованных цепью за шеи. Эллен находилась ближе к его началу, где-то в третьем десятке. Она не знала, что случилось с ее прежним хозяином и его товарищами. Она понятия не имела, куда ее ведут.

Конвой был огромен и в него входил не только их караван. Рядом построилась длинная колонна фургонов, частично запряженных босками, частично тарларионами. Некоторые из фургонов представляли собой клетки, в которых, возможно, перевозили высоких рабынь или женщин имевших политическую важность. Сквозь решетки отдельных фургонов можно было видеть рабынь, сидевших там. Все они были раздеты, точно так же, как и те, кому предстояло идти пешком. Быть может, для них, высоких рабынь это было оскорбительно. Однако, в конечном итоге, высокие рабыни не больше и не меньше рабыни, чем самая непритязательная девка чайника-и-циновки. На других фургонах клетки были задрапированы шелковыми тентами, сквозь которые проступали прутья решеток. Не исключено, что там внутри могли находиться одетые свободные женщины, которым было позволено ощупывать руками решетки по ту сторону шелка. Они были точно так же заключены в тюрьму, как и раздетые рабыни. Иногда захваченным свободным женщинам оставляют только один единственный легкий, похожий на ночную рубашку предмет одежды. Это смущает их до крайности.

Конвой сопровождался множеством солдат, как пеших, так и верховых на тарларионах. Похоже, для охраны привлекли целых три отряда, два пехотных и один кавалерийский. Помимо них при конвое имелось много верховых охранников. Вероятно, им предстояло исполнять обязанности разведчиков и дальнего охранения. Кроме того, часть из них, причем большая, держалась по бокам конвоя, всего в нескольких ярдах, по обе стороны. Им и девушкам запретили общаться, за исключением ситуаций, когда следовало отдать команду.

* * *

— Это — рабская девка, — послышался молодой мужской голос.

Эллен пошевелилась, приходя в себя. Она лежала на животе, наполовину в прибрежной грязи, наполовину в воде, среди зарослей тростника, все еще не в силах отпустить обломки корзины.

Их было двое, стоящих в воде, по обе стороны от нее. Эллен не открывала глаз, лишь, еще крепче сжала пальцы на остатках прутьев.

— Давай-ка посмотрим на нее, — услышала девушка.

Она почувствовала, как ее пальцы разжали, высвободив из них остатки корзины, которые, судя по плеску, столкнули в воду. Пальцы Эллен тут же сжались, зарывшись в мокрую грязь, окружавшую ее. Затем ее довольно бесцеремонно развернули, и перекатили на спину.

— Смазливая маленькая вуло, — заметил голос.

— С окруженной шеей и всеми вытекающими из этого последствиями, — одобрительно усмехнулся другой.

Теперь Эллен лежала в грязи, на наклонном берегу, спускавшемся к воде, головой вниз, к воде. Наконец, она решилась открыть глаза. Их действительно было только двое. Совсем еще юнцы.

— Ну что, попользуемся? — спросил один из них, присев рядом и задрав подол ее туники.

— Нет, — простонала Эллен, чувствуя, что они схватили ее за лодыжки и растянули ее ноги широко в стороны. — Нет, Господа, пожалуйста, не надо.