Приз Гора

К тому же, у них были фургоны, и мужчины могли бы позволить ей поехать в одном из них. Все же Селий Арконий был готов заплатить за нее двадцать один серебряный тарск. Двадцать один!

«Не забывай об этом, — напомнила она себе. — Несмотря на все его высокомерие и отговорки, я уверена, что Ты важна для него. Какой тарнстер выбросит за просто так двадцать один серебряный тарск? Возможно, я ему симпатична. Возможно даже, я его желанная рабыня. Что в этом такого невозможного? Вот и я думаю, что это вполне возможно. За меня на открытом аукционе давали двадцать серебряных тарсков. Для большинства гореан это значительная сумма. Безусловно, за кайилу дали бы больше, а за Тарна гораздо больше».

— Не пора ли выпускать тарнов? — поинтересовался Порт Каньо.

— Они не должны вылететь слишком рано, — ответил ему мужчина, судя по голосу тот самый рыжеволосый воин. — У косианцев не должно остаться времени на то, чтобы включить мозги и закрыть лагерь до того, как его оставят большинство людей. Мы должны воспользоваться их замешательством, и дать разбрестись людям из лагеря, чтобы тысячи мужчин рассеялись по сотне направлений.

— Но уже скоро, — сказал Фел Дорон, и Эллен услышала в его голосе напряженные нотки.

— Да, скоро, — подтвердил темноволосый воин.

— Вот и хорошо, — сказал Селий Арконий, — думаю, что самое время немного отдохнуть.

Эллен услышала, что кто-то встал, и судя по протяжному довольному стону с удовольствием потянулся. У нее не возникло ни малейшего сомнения в том, что это был ее владелец.

— Как Ты можешь думать об отдыхе? — возмутился мужчина.

— В такое время? — присоединился к нему другой.

— Хм, превосходная идея, — хмыкнул рыжеволосый по имени Боск.

— Поздняя ночь на дворе, так что нам действительно есть смысл сделать вид, что мы отдыхаем, — поддержал его Порт Каньо.

— А когда начнется тревога, мы можем сыграть, будто бы проснулись в испуге, — подхватил идею Фел Дорон.

— Не знаю, как вы, а я точно не засну, — проворчал кто-то.

— Вот и замечательно, будешь присматривать за огнем, — предложил другой незнакомец.

— На ноги, — скомандовал Селий Арконий, и, по тону его голоса у Эллен, даже притом, что из-за одеяла она ничего не видела, не возникло сомнений, что обращался он к ней.

Это был голос того, кто не ожидал колебаний с согласием адресата, и не принял бы никаких колебаний, от слова вообще. Это был голос рабовладельца, обращающегося к своей рабыне. Реакция Эллен была мгновенной. Она поднялась на ноги настолько быстро, насколько позволили мешавшие ей одеяло и наручники. Впрочем, было очевидно, что ее старание, не вызвало ни одобрения, ни даже интереса со стороны мужчин, считавших это само собой разумеющимся, по-видимому, они даже не обратили на это внимания. Такие действия попросту ожидались от той, кто была рабыней. Зато сама Эллен, скрытая одеялом, закусила губу, пораженная тем, как быстро и испуганно она повиновалась. И все же, девушка вынуждена была признать, что если бы он отдал ту же самую команду снова, то, при тех же самых обстоятельствах, она среагирует точно так же, а возможно даже с большим проворством. Это было подобно тому, как если бы скомандовали дрессированной собаке. Эллен вдруг поняла, что ее, как и других женщин, доставленных на Гор для ошейника, выдрессировали повиноваться, причем повиноваться отлично, немедленно и не раздумывая. Насколько отличалось это от того, к чему она привыкла на Земле! Эллен стояла замерев, по-прежнему полностью покрытая одеялом, более того, теперь его складки распрямились и края упали вниз до самых ее лодыжек.

В следующий момент девушка почувствовала, как сильная мужская рука сгребла одеяло под ее подбородком. Ткань затянулась вокруг шеи и плотно прилегла к ее голове. Получилось что-то мало чем отличающееся от стандартного рабского капюшона с ремнем, затягивающимся на шее и кольцом на горле, за которое обычно крепится поводок. Мужчина протащил Эллен несколько ярдов в сторону. Один раз она споткнулась, но рука, собравшая одеяло на ее горле, не дала ей упасть. Когда Эллен почувствовала, что под ее босыми ногами появилась трава, хозяин выпустил одеяло и скомандовал:

— На колени.

Девушка, немедленно и не задумываясь, упала на колени, не забыв расставить их в стороны. Селий стянул одеяло назад так, чтобы оно лежало на плечах его рабыни, укрывая ее тело полностью, но оставляя открытой голову и горло. Он немного придержал ткань на ее шее, а затем отпустил. Одеяло чуть распахнулось спереди, но в целом осталось, как было. Затем мужчина, обеими руками, почти нежным жестом, зачесал назад ее волосы, перебросив их через плечи за спину, заглянул в глаза Эллен, смотревшей на него, испугано и умоляюще. Она была его, но фактически его не знала. Она говорила себе, что ненавидела его, что презирала, но при этом знала себя его собственностью, и по какой-то причине на ее глаза вдруг навернулись слезы.