Читаем Признания египтолога. Утраченные библиотеки, исчезнувшие лабиринты и неожиданная правда под сводами пирамид в Саккаре полностью

Английский археолог Артур Эванс (1851–1941) приехал на остров Крит в 1894 году. Подобно своему коллеге, немецкому археологу Генриху Шлиману (1822–1890), он не сомневался в точности древних свидетельств. Эванс опирался на тексты Гомера, автора Илиады и истории странствий одного из ее героев, Одиссея. Гомер, предположительно сочинявший свои поэмы в VIII веке до н. э., подробно описывал Крит – его легенды, лабиринт и царский дворец в Кноссе, который был резиденцией царя Миноса во времена, ассоциирующиеся с существованием лабиринта и Минотавра.

Эванс, назначенный на должность хранителя музея Эшмола в Оксфорде, привлек спонсоров и собрал достаточно денег для раскопок на Крите. 23 марта 1900 года он высадился на острове с группой из 30 человек. Они снимали землю, слой за слоем, в поисках дворца царя Миноса и легендарного лабиринта. В конечном счете им удалось доказать, что на острове действительно существовал культ, последователи которого поклонялись быку. Мотивы, связанные с этим культом, можно увидеть на фресках и керамике, где изображены быки и бычьи рога (см. илл. 4). Но археологи не нашли ни входа в лабиринт, ни мастерской Дедала. Не обнаружили они и кости чудовища по имени Минотавр. Тем не менее Эвансу удалось доказать, что описания Гомера были точны. Правда, наибольшее замешательство вызывала датировка находок.

Раскопки однозначно указывали, что дворец царя Миноса неоднократно разрушался и его восстанавливали, а размеры самого древнего комплекса, датируемого приблизительно 5000 годом до н. э., совпадали с размерами самого нового. Впрочем, Эванса обескураживало вовсе не это. Он был убежден, что вход в лабиринт находится где-то под землей. После продолжительных раскопок археологи наткнулись на разбросанные мегалитические блоки, датируемые каменным веком, приблизительно 8000 годом до н. э., но не нашли никаких следов лабиринта.


Илл. 4. Статуя Минотавра в Археологическом музее в Ираклионе


Выяснилось, что стены дворца в Кноссе представляют собой целый комплекс чередующихся внутренних дворов, залов и небольших комнат (см. илл. 5).

Всего там насчитывается больше тысячи помещений (см. цветную вкладку).


Илл. 5. Модель минойского дворца в Археологическом музее в Ираклионе


Затем были обнаружены сосуды трубчатой формы без дна. Большое количество лестниц, зачастую до 10 метров в высоту, вели на террасу на крыше, вероятно достаточно большую, чтобы вместить всех обитателей дворца. Эванс и его коллеги также раскопали несколько кладовых с двухметровыми глиняными амфорами. Для чего их использовали? Немецкий геолог Ганс Георг Вундерлих (1928–1974) в книге «Куда бык увез Европу» (Wohin der Stier Europa trug), высказывал следующие соображения:

Вопросы вызывают и обычные сосуды для хранения продуктов: как их опорожняли и периодически мыли, потому что даже очень длинный совок едва достает до дна. Гигантские пифосы [глиняные сосуды] в этом смысле представляют неразрешимую задачу: их даже невозможно наклонить.

Сосуды такого размера, как эти гигантские пифосы, нужно было принести, установить и только потом возводить вокруг них стены, без какой-либо возможности заменить их другими. Наполнить и опорожнить их можно было, по всей видимости, только с помощью шлангов, используя принцип сообщающихся сосудов. Но устанавливать такие пифосы в месте с ограниченным доступом очень непрактично! Вы остаетесь в недоумении[44]

.


Илл. 6 и 7. Сосуды для масла в минойском дворце в Кноссе


Современные расчеты показывают, что объем такого гигантского сосуда в среднем составлял 586 литров. «Только в западном крыле Кносского дворца таких сосудов насчитывается 420, что дает емкость для хранения 226 000 литров»[45], – отмечает Ральф Зонненберг. Но такие «сосуды для масла», которые археологи часто называют цистернами, были найдены не только в западной части дворца, но и во всех больших помещениях. Их общая емкость для хранения продуктов была гигантской. Для чего же их использовали? Сэр Артур Эванс предположил, что минойцы готовились к чрезвычайным ситуациям.


Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Айдарский острог
Айдарский острог

Этот мир очень похож на Северо-Восток Азии в начале XVIII века: почти всё местное население уже покорилось Российской державе. Оно исправно платит ясак, предоставляет транспорт, снабжает землепроходцев едой и одеждой. Лишь таучины, обитатели арктической тундры и охотники на морского зверя, не желают признавать ничьей власти.Поэтому их дни сочтены.Кирилл мог бы радоваться: он попал в прошлое, которое так увлечённо изучал. Однако в первой же схватке он оказался на стороне «иноземцев», а значит, для своих соотечественников стал врагом. Исход всех сражений заранее известен молодому учёному, но он знает, что можно изменить ход истории в этой реальности. Вот только хватит ли сил? Хватит ли веры в привычные представления о добре и зле, если здесь жестокость не имеет границ, если здесь предательство на каждом шагу, если здесь правят бал честолюбие и корысть?

Сергей Владимирович Щепетов

Исторические приключения