Призрачные рощи

– Привет, Гординиус! – Я забросила ногу на ногу. – Ну что, сам расскажешь, как ты дошел до жизни такой – продавать сирот богине, или тебе помочь? Я зимой прослушала спецкурс «Пытки и Как Собрать То, Что Осталось от Клиента», а потому умею выбивать правду.

Гординиус посмотрел на меня так недоверчиво, что я поспешно ткнула пальцем в Анте:

– А если меня пробьет ностальгия, то есть он. Поверь, ему все фиолетово. Порежет тебя на куски и даже не моргнет.

– По опыту, если кровь в глаз брызнет – моргну, – педантично уточнил Давьер.

Поправочка: плохой и очень плохой детективы.

Гординиус криво усмехнулся:

– Вы даже не представляете, что натворили, – сказал он, упершись в меня своим белесым странным взглядом, карманной зимой, спрятанной в радужной оболочке. – Явившись на костер, вы многим подписали смертный приговор.

– Такой же, как ты – Стерве Бетти?

– Нет. Такой же, как ваши Ходящие – Эрику.

Я непонимающе нахмурилась.

Гординиус хохотнул:

– Вот-вот. Я хотя бы знаю имена тех, кого убил, – прорычал он, резко качнувшись вместе со стулом вперед. Будто хотел ударить меня головой.

Я рефлекторно отшатнулась, и эта слабина стала сигналом для Анте: можно перехватывать инициативу.

Хранитель сграбастал альбиноса за грудки и хорошенько тряхнул – лишь ножки стула дробно ударились об пол:

– Хватит ныть! Что за богиня?! Выкладывай!

– И не подумаю! Если сопротивляться ей – будут еще жертвы. Хватит смертей!

– Да мы еще не начали! – Анте залепил пленнику хлесткую пощечину. – Кто эта стерва?!

– Не скажу!

– Скажешь! Вопрос – после потери какого органа?

Удар. Сай сплюнул кровь из разбитой губы. Я, мигом забыв свои «пыточные обещания», оттащила от него Давьера, взбесившегося, как разъяренный песец.

– Горди! – увещевала я. – Ты же сам хотел поговорить в Безлунном театре!

Колдун, тяжело дыша, покосился на Анте и наконец кивнул:

– Да, хотел. Потому что мне перестало нравиться то, куда все это идет. Я решился на тайное предательство – собрался объяснить тебе, что происходит, чтобы вы могли реагировать на последующие события, минимизируя урон. Ведь изначально никто не должен был умереть. Но когда ты взяла в театр Ходящего, я понял, что допустил страшную ошибку, и…

– Да не Ходящий это был! – взвыла я. – Просто маскарадный костюм случайной дамы! Зачем мне приводить к тебе теневика, сам подумай?!

Голос Гординиуса сочился ядом:

– Но ведь именно они ищут ее Виров, не так ли? – процедил он.

Ее Виров.

Эта фраза грянула как гром среди ясного неба.

Ее Виров.

– В ее руках даже дети страшны, – сказал Гординиус Сай.

Я побледнела.

Анте озадаченно двинул бровью – ох, да вы же ни праха не знаете, господин Давьер, о новостях нашей столицы, что уж поделать…

Глядя на пляшущее пламя в камине – костры, везде костры, – я растерянно опустилась на табуретку.

В моей голове бешеным калейдоскопом крутились обрывки разговоров и размышлений последних дней, касавшихся обратного отсчета в столице.

Столько деталей. Такая большая мозаика – хоть весь холл Иноземного ведомства ею укрась – поди разберись сейчас…

«Ставки высоки, а теракты, ты уж прости, какие-то дурацкие… Незрелые». «В поведении этих Виров умные шаги сочетаются с очень глупыми». «Послания Вира были написаны со страшными ошибками». «Где в Шолохе есть такой песок?.. Он как будто из Мудры, что, мягко говоря, нереалистично». «Это не похоже на бывших Ходящих, хотя у террористов точно есть запредельные Умения».

Все это действительно подходило под историю с богиней и детьми.

– Почему они подписываются как «Вир»? – отчего-то первым делом вырвалось у меня.

Гординиус, чья губа продолжала кровоточить, криво улыбнулся.

– «Верность и разум», – объяснил он. – Девиз на воротах Тернового замка… А еще вир – это речной водоворот, затягивающий трусов и лжецов, что наводнили королевство. Удивлена, Тинави? Ты спрашиваешь, кто она? К чему ведет все это? О нет, этого я теперь не расскажу. Из-за вашего явления на костре все пошло по шувгею! Когда Эрика ранили, я попытался излечить его с помощью зелья из Лунного хранилища, но ничего не вышло. Я разозлился, я захотел предостеречь вас, рассказать тебе обо всем. Но ты пришла на встречу с Ходящим – и я передумал. Я решил все-таки довести свою роль до конца, но тут вы вмешались в открытую, и теперь она знает, что вы подобрались близко, и она может объявить вам войну, а в войне против нее у вас нет шансов. Дети злы. Горюют – из-за Эрика, называют вас врагами уже не в шутку, а искренне, от всей своей боли. Все складывается не так… Я больше не хочу иметь со всем этим ничего общего; но еще сильнее я не хочу умирать. Так что сейчас я предпочту защитить себя. И вас. По старой дружбе, Тинави, – неожиданно закончил он свой монолог.