Призрачные рощи

В оглушающей тишине, воцарившейся после этих слов, стало слышно, как где-то далеко наверху, на другом этаже тюрьмы, напевает молитву тронувшийся умом пленник.

Ходящая облизнула губы.

Потом повертела между пальцами писчее перо. Хмыкнула:

– Тогда почему ты отменил мою казнь, Сайнор? Не надо врать про «сильнейших адвокатов Дома Внемлющих». Нет у моей семьи таких юристов, я знаю.

– Потому что ты дорога мне.

– Ой, вот только не надо этой чуши. Не путай меня с Аутурни и остальными придворными курицами, будь добр. Что, читаете мои записки, пока я сплю? По крупицам собираете мои знания, вы, жалкие падальщики?

– Я надеюсь, что однажды ты поймешь: твоя история как Ходящей завершена. И найдешь себе новый смысл жизни. Тогда я с большим удовольствием отправлю тебя в изгнание.

– А если новым смыслом моей жизни станет твое убийство? – невзначай поинтересовалась пленница.

– Ты сама говоришь: ты страж света, у тебя это вписано в самый хребет. Вряд ли мое убийство коррелирует с этой миссией. Я не боюсь тебя. Я знаю, как ты ко мне относишься.

– Вот именно, твое величество. Вот именно. Если я найду себе новый смысл, я не стану оставлять слабости за спиной. Так что вздумаешь меня выпустить – спи с открытыми глазами, мой король. Всегда с открытыми глазами.

Сайнор не стал отвечать. Бросил на Тишь последний взгляд и ушел, позвякивая ключами.

Тишь вернулась к своим запискам.

Больше они не виделись.

В день, когда Ходящую выпустили согласно генеральскому желанию Полыни, ее под конвоем доставили сразу к границе Смахового леса, где популярно объяснили, с какого места сработает сигнализация и как быстро ей в грудь спрячут кинжал, если она рискнет вернуться. Потом прокляли сквозь сжатые зубы и пинком отправили за тридевять земель.

Тишь бодро поехала в Шэрхенмисту. Выкрала там сосуды с кровью Рэндома – сразу все, чего мелочиться, – набила себе новую Глазницу (остальные запасы припрятала), а затем двинулась в Иджикаян – решила предложить теневые услуги султану.

Но с толстеньким южным правителем у них не сложилось. Он был бы рад иметь служанку с запредельными Умениями, но принципиально новый мощный департамент контрразведки… О нет. Нет-нет-нет.

Две недели они с Тишь спорили, потом она уволилась, но султан закричал вслед так, будто это было его решение.

Он всегда так делал, этот милый пустынный султан.

* * *

– И зачем ты рассказала мне все это? – мрачно поинтересовался Гординиус Сай, успевший за время исповеди Архимастера несколько раз подрезать свои волосы, облитые некогда ящериной кислотой.

Когда он злился, они росли еще быстрее.

– Планирую сделать тебя теневиком, милый. Передать знания. Ты маг, ты шолоховец, ты сирота – идеально.

– Что?! Но я не хочу быть теневиком!

– Ты же не любишь свою жизнь?

– Потому что я не достиг того, о чем мечтал. Но менять шило на мыло я не собираюсь! Если тебе нужны ученики – набирай детей. Вон их сколько вокруг бегает, босоногих, – они будут счастливы пойти к тебе на промывку мозгов!

– Ученики должны быть шолоховцами. У остальных народов большие проблемы с магическим потенциалом, учить их просто невозможно. Да и дохнут, до ста лет не доживая.

– Ну, тогда ничем не могу помочь, – отрезал Гординиус.

Вопрос был временно закрыт.

Тишь стала регулярно сопровождать колдуна и его караваны в Мудру. Ей нравилось бродить по стеклянному городу. Однажды она чуть не довела альбиноса до сердечного приступа, подняв двух мертвецов и заставив их копать пустыню наравне с черными археологами.

– Пха, подбери челюсть, малыш! Одна моя родственница была некроманткой и научила меня этому трюку. Мертвые – идеальные слуги, – развеселилась Ходящая. Гординиуса передернуло, но возражать он не стал.

Потом Тишь и вовсе «осела» в бывшей срединной столице.

Просто перестала возвращаться в Хардурман. Она обустроила себе лабораторию в самом сердце Запретного квартала, в бывших хранительских покоях, и все придумывала какие-то новые формулы, заклинания, смеси.

Все изменилось в один день…

Тишь приветствовала Гординиуса, подлетев над землей.

Ее новые способности были за гранью возможного. Теперь Внемлющая могла Прыгать на многие мили; левитировать; «поднимать» несколько десятков мертвых зараз; говорить так, что ее голос был слышен на сотни метров (но каждый думал, что она шепчет именно ему в ухо).

Тишь так и не объяснила, откуда взялась эта сила. Только изредка загадочно раскладывала карты туарот перед сном, чего за ней не водилось никогда прежде.

– Кажется, у меня появился новый смысл жизни, – задумчиво протянула она как-то раз, поглаживая Гординиуса павлиньим перышком. – И мне потребуется твоя помощь. Я хочу обучить детей из Тернового замка.

И она рассказала план с «грантами в Луговую школу, пансион».

Ходящая обнаружила, что может телепортироваться даже на границу Шолоха, если как следует подготовит заклинание. Когда она попробовала это в первый раз, то по ошибке «выпрыгнула» прямо на… костер Культа Жаркого Пламени.