Призрачный всадник

– Ты так уверен в правильности подсчётов этого мальца Хендерсона? А он учитывает нервное напряжение? Отвлечение на толпу? А если тебе выпадут подряд сильнейшие наездники? Я, знаешь ли, тренирую тебя все эти месяцы не забавы ради.

Скандар, сосредоточившись, нащупал тремя пальцами тетиву, затем призвал другой рукой стрелу и схватил её.

– Я не знаю, ладно. Но что я точно знаю, так это что Дориану Мэннингу только дай повод, чтобы вытурить меня из Гнезда. Вы слышали, что по этому поводу сказала Командующая Кадзама.

– И она же встала на твою сторону против Мэннинга.

Скандар нахмурился:

– Она сказала, что это мой последний шанс. А Мэннинг меня ненавидит. Это что-то личное, иначе Нина не обвинила бы его в предвзятости. О ком они тогда говорили, кто такая Ребекка?

Агата побледнела и, отвернувшись, коротко ответила:

– Ребекка была огненным магом. И женой Дориана.

– Была?

– Её единорог Зажигатель Облаков был одним из двадцати четырёх Павших, и Ребекка… Это её подкосило. Она перестала есть, перестала спать. И года не прошло, как её не стало.

Полы белой мантии инструктора трепыхались на ветру.

У Скандара засосало под ложечкой. Его мама виновна в смерти Зажигателя Облаков, а значит, и в смерти Ребекки. Неудивительно, что Дориан ненавидит духовных магов.

Снова повернувшись к нему, Агата скомандовала прежним инструкторским тоном:

– Стреляй!

Скандар выпустил духовную стрелу, и та, пролетев пятьдесят метров, попала точно в мишень.

Агата потёрла полосы мутации на щеках – она всегда так делала, когда была сильно раздражена.

– Вот видишь! – указала она на мишень. – У тебя неплохо получается призывать духовное оружие для того, у кого инстинкт самосохранения явно хромает.

Скандар закатил глаза, переняв эту привычку у Бобби.

– Ты даже научился создавать иллюзии простейшего оружия. Ты сможешь выиграть турнир, если только…

– Мне не нужна победа в турнире, – возразил Скандар, – я лишь хочу финишировать выше последней шестёрки. И всё.

Агата, успокаиваясь, погладила Негодяя по проточине:

– Слушай, я понимаю, почему ты не хочешь этого делать, правда понимаю, но я прошу тебя, пообещай мне: если на турнире ты окажешься в паре с действительно сильным противником, который совершенно точно тебя победит, воспользуйся элементом духа.

Скандар сглотнул.

– Они не могут тебя выгнать просто за то, что ты его применяешь, – добавила Агата. – Это противоречит вашему соглашению с Макграт, ведь так?

Скандар пожал плечами.

– Так? – настойчиво повторила она. – А если ты финишируешь последним, тебя так и так выгонят из Гнезда!

И Скандар сдался:

– Хорошо. Я обещаю. Если я пойму, что иначе проиграю, я применю элемент духа. – Он помолчал, но всё же решился задать вопрос, не дающий ему покоя с Фестиваля Воды: – Агата?

– Ты хотел сказать «инструктор Эверхарт»?

– Да… э-эм… простите. Я просто подумал: что будет, если после летнего солнцестояния на Острове станет невозможно жить? Что тогда будет делать Ткач?

Агата замерла – очевидно, ей это не приходило в голову.

– Я беспокоюсь, что станет с Британией, – быстро добавил Скандар, хотя это была не вся правда.

Агата уставилась куда-то вдаль.

– Я не сомневаюсь, что Эрика переживёт этот хаос, возможно, даже обернёт его в свою пользу. Даже разрушения всего Острова будет недостаточно, чтобы её остановить.

Скандар не был уверен, но в её тоне ему почудилась… гордость.

Вернувшись вечером в дом на дереве, Скандар обнаружил там Джейми, читающего вместе с Митчеллом книгу об истинных песнях. Огненный маг и правда кардинально изменил своё мнение о них. Скандар даже немного сочувствовал Джейми, которому приходилось отвечать на бесконечные вопросы Митчелла о бардах, и сделал себе мысленную зарубку по возможности напомнить другу, что его кузнец всю жизнь старался избегать темы работы родителей. Хотя сейчас все только и говорили об истинных песнях. Новость, что Остров может сохраниться только с помощью легендарного дара Первого Наездника, добралась до Гнезда, и везде – на мостиках, в Кормушке, в стойлах – все вокруг обсуждали, где Первый Наездник мог его спрятать. Ну хотя бы это немного отвлекало остальных от его, Скандара, персоны.

Скандар уселся в синее кресло-мешок:

– Нашли что-нибудь?

Джейми вздохнул:

– Нет. Друг моей мамы – совсем уже старик – исполнил вчера вечером свою истинную песню, и все очень всполошились, думая, что она подскажет, как исправить всё на Острове.

– И?

– Если честно, мы ничего не поняли, – пожал плечами Джейми. – Там было что-то о ломающихся копьях и семейных узах… или рвущихся узах и трофейных копьях?

– Если всё-таки о ломающихся копьях, то, может, речь идёт о случившемся в Серебряной Крепости? – предположил Митчелл, не поднимая глаз от «Трагедий истинных песен».