Призрак

Харри допил остатки кофе и глянул на улицу. Пора менять местоположение.

Когда он шел по площади Янгсторге к кебабным забегаловкам на улице Торггата, зазвонил телефон.

Клаус Туркильсен.

— Хорошие новости, — сказал он.

— Вот как?

— В интересующее тебя время телефонный аппарат Трульса Бернтсена был зарегистрирован четырьмя базовыми станциями в центре Осло, и это дает нам возможность поместить его в район дома номер девяносто два по улице Хаусманна.

— Насколько велик этот район?

— Как сказать. Шестиугольник диаметром восемьсот метров.

— Хорошо, — проговорил Харри, переваривая информацию. — А как насчет второго парня?

— Я ничего не нашел непосредственно на его имя, но у него есть рабочий телефон, зарегистрированный на Онкологический центр.

— И?

— И у меня, как я уже сказал, хорошие новости. Этот телефон находился в том же районе в то же время.

— Ммм… — Харри вошел в дверь, миновал три занятых столика и остановился у прилавка, на котором были изображены разные неестественно яркие кебабы. — У тебя есть его адрес?

Клаус Туркильсен продиктовал адрес, и Харри записал его на салфетке.

— По этому адресу зарегистрирован какой-нибудь еще номер телефона?

— Что ты имеешь в виду?

— Я просто интересуюсь, есть ли у него жена или сожительница.

Харри услышал, как Туркильсен стучит по клавишам. После чего последовал ответ:

— Нет. Больше ни у кого из абонентов нет этого адреса.

— Спасибо.

— Значит, мы договорились? Что больше никогда не будем разговаривать?

— Да. Только напоследок одно-единственное дело. Я хочу, чтобы ты проверил Микаэля Бельмана. С кем он разговаривал в последние месяцы и где находился во время убийства.

Громкий смех.

— Начальник Оргкрима? Забудь! Я могу спрятать или объяснить поиск информации о простом полицейском, но за то, о чем ты просишь, меня вышибут в один миг.

Он снова засмеялся, как будто сама мысль казалась ему комичной.

— Я надеюсь, что ты выполнишь свою часть договора, Холе.

Связь оборвалась.

Такси подъехало к адресу с салфетки. Перед домом в ожидании стоял какой-то мужчина.

Харри вылез из машины и подошел к нему.

— Смотритель Ула Квернберг?

Мужчина кивнул.

— Инспектор полиции Холе. Это я вам звонил.

Он заметил, что смотритель искоса поглядывает на такси, которое стояло и ждало Харри.

— Мы пользуемся такси, когда в нашем распоряжении нет служебного транспорта.

Квернберг посмотрел на удостоверение, которое Харри поднес к его носу.

— Не видал я никаких следов взлома.

— Но об этом поступил сигнал, давайте проверим. У вас ведь есть универсальный ключ?

Квернберг достал связку. Он открыл дверь в подъезд, а полицейский в это время изучил домофон.

— Свидетель утверждает, что видел, как кто-то забрался по террасам и проник на третий этаж.

— Кто звонил-то? — спросил смотритель по дороге наверх.

— Я связан подпиской о неразглашении, Квернберг.

— У вас чё-то на штанах.

— Соус от кебаба. Я подумываю сдать их в чистку. Можете отпереть эту дверь?

— Фармацевта?

— Ах вот как, он фармацевт?

— Работает в Онкологическом центре. Разве нам не надо брякнуть ему на работу, перед тем как войти?

— Я хочу посмотреть, здесь ли вор и можно ли его арестовать, если вы не возражаете.

Бормоча извинения, смотритель быстро отпер дверь.

Холе вошел в квартиру. Понятно, что здесь жил холостяк. Но холостяк чистоплотный. Диски с классической музыкой на полочке для дисков выстроены в алфавитном порядке. Профессиональные журналы о химии и фармацевтике в высоких, но аккуратных стопках. На одной из книжных полок стояла фотография в рамке, на которой были изображены двое взрослых и мальчик. Харри узнал мальчика. Он стоял, немного наклонившись, с недовольным выражением на лице. Ему не могло быть больше двенадцати-тринадцати. Смотритель стоял в дверях квартиры и внимательно следил за ним, поэтому Харри для виду проверил дверь на террасу, а потом стал переходить из комнаты в комнату, открывая ящики и шкафы. Но ничего компрометирующего в квартире не было.

Подозрительно мало компрометирующего, сказали бы иные коллеги.

Но Харри видел такое и раньше: у некоторых людей нет тайн. Правда, нечасто, но такое бывает. Он услышал, как смотритель переминается с ноги на ногу в дверях спальни позади него.

— Случается, к нам поступают ложные сигналы.

— Понимаю, — сказал смотритель, запирая за ними двери. — А чё б вы сделали, если бы там внутри оказался вор? Запихали бы его в такси?

— Тогда бы мы вызвали патрульную машину, — улыбнулся Харри, остановился и посмотрел на ботинки, расставленные на полочке у двери. — Скажите-ка мне, разве эти два сапога не разных размеров?

Почесывая подбородок, Квернберг внимательно посмотрел на Харри.

— Могёт быть. У него нога кривая. Можно мне еще разок взглянуть на ваши документики?

Харри протянул ему удостоверение.

— Срок действия…

— Такси ждет, — сказал Харри, схватил удостоверение и побежал вниз по лестнице. — Спасибо за помощь, Квернберг!