Я не ответила. Что и говорить, мне льстила оценка мистера Пембертона. Опытная и умелая! Я уставилась в стакан с лимонадом. Когда мое первоначальное раздражение в его адрес сошло на нет, оставалось лишь удивляться, что в таком милом месте, как Дервент-Лэнгли, люди на пустом месте распускают слухи — и отличным примером этого была сплетня, что мисс Сильвестр раздосадовало мое перевоплощение в ее дублера.
— Хотя должна сказать, — продолжила Сильвия, — я ужасно перепугалась, когда вы упали. Знаете, я проклинала себя. Да, да, так и было. Поэтому он и настоял, чтобы вас осмотрел врач… Ник, я имею в виду. Он знал, что я не успокоюсь, пока с вами не будет все в порядке. Я надеюсь, вам понравились цветы? Он преподнес вам
Она внезапно выпрямилась и, широко распахнув глаза, пристально уставилась на меня:
— Дорогая! По вашему лицу я вижу, что он этого не сделал! Ах, подлец! Законченный подлец! — Нахмурившись, она топнула ножкой в мягкой туфельке. — Просто невероятно! Должно быть, вы сочли меня безмозглой и тупой эгоисткой!
Воспоминание, что совсем недавно я именно так о ней и думала, заставило меня залиться краской вины. И теперь, глядя в эти невинные голубые глаза, я сокрушалась, что позволяла себе такие недостойные мысли и так безжалостна была в суждениях.
— Что ж, могу сказать, — возмущенно продолжила мисс Сильвестр, — я лишь рада, что могу вам сделать маленький сюрприз. И без всякой помощи ни с его стороны, ни с чьей бы то ни было!
— Ваш сюрприз? — переспросила я.
— Да, дорогая.
Оставалось надеяться, что я не выдала охватившего меня смущения. Я не привыкла к экстравагантной импульсивной манере поведения, принятой в киномире, и теперь искренне недоумевала, какого от меня ждут ответа. Но, похоже, мисс Сильвестр вообще его не ждала. Ибо она тут же перешла на совершенно другую тему:
— Надеюсь, вы-то будете на завтрашнем балу?
Я сказала, что буду — по крайней мере, какое-то время. Мать останется у миссис Меллор, а Таня в Лондоне, так что я, скорее всего, появлюсь.
— Отлично. Николас будет страшно огорчен, если никто из семейства Вогенов не придет. Он сочтет это неуважением в свой адрес. Но вы не имеете права лишь заскочить на минутку! Вы должны явиться к самому началу и остаться до конца. Что вы наденете?
— У меня еще не было времени подумать. Только что кончились школьные занятия. Я предполагаю, что, как и все, воспользовавшись предложением мистера Пембертона, пороюсь в ваших запасах.
Прежде чем я успела кончить фразу, мисс Сильвестр одарила меня нежной улыбкой. И с очаровательной детской непосредственностью захлопала в ладоши:
— О нет, вам не придется этого делать, дорогая Розамунда. После той услуги, что вы мне оказали…
Вскочив на ноги, она, как расшалившийся ребенок, принялась носиться по узенькому балкончику.
—
Она еще раз звякнула в колокольчик, и, словно по приказу волшебной лампы Аладдина, перед ней немедленно предстала бесстрастная костюмерша.
— Габби, принесите те коробки, — велела Сильвия. — Вы знаете какие. И быстрее!
Стеклянная дверь снова закрылась за костюмершей. Мисс Сильвестр что-то мурлыкала про себя. Вдруг она неожиданно прервалась и сказала:
— Не надо так смущаться, Розамунда, прошу вас. — Театральным жестом она широко раскинула руки. — Я люблю дарить моим друзьям красивые вещи. Как восхитительно, когда есть такая возможность!
Она весело рассмеялась, а я, сглатывая странный комок в горле, подумала, что теперь-то могу понять, почему мистер Пембертон так обожает ее. И еще я поняла, что лицо мое окаменело не столько от смущения, сколько от этого внезапного грустного озарения.
— Кроме того, — продолжала Сильвия, — костюм предназначался для меня, для сцены бала, но я решила, что этот цвет мне не подходит. Но вы в нем будете просто очаровательны. А, вот и вы, Габби! Вас только за смертью посылать. Вещей тут целая куча.
Костюмерша мисс Сильвестр с трудом внесла пирамиду, которую, на мой взгляд, составляли три коробки с платьями и две шляпные картонки.
— Вот все и на месте, дорогая Розамунда. Все для бала. Маска, парик, туфельки, украшения. Габби, позвони и попроси, чтобы все это отнесли на квартиру мисс Воген. Нет, не благодарите меня, Розамунда, прошу вас. Это самое малое, что я могу для вас сделать. — Блаженно улыбаясь, мисс Сильвестр наблюдала, как костюмерша отправилась выполнять ее указание. Прислонившись к кованой ограде балкона, она, склонив голову, посмотрела на меня. Хотя ей было столько же лет, сколько и мне, разве что она была на пару лет старше, внезапно мне показалось, что передо мной стоит милый и наивный ребенок.
— Я ничем вас не обидела, Розамунда? Вы же наденете этот наряд, не так ли?
— Конечно.
Мисс Сильвестр откинула голову и радостно рассмеялась: