Призрак со свастикой

— Прикидывали, — кивнул Антон. Он вел себя вроде доверительно, открыто, но все же не скрывал профессиональной настороженности. — Рассматривали даже самые фантастические теории, вплоть до грандиозной дезинформации. Но все это глупости. Состав был, золото было. Прошло больше трех месяцев, и нигде оно не вылезло — ни скопом, ни частями. Склоняюсь к твоей версии: состав на маршруте куда-то свернул, а путь демонтировали и замаскировали. Если ползать на коленях по этому месту, осматривать каждую кочку, тогда поймешь, что здесь тянули ветку. Но надо знать про это место. Пройти пешком 60 километров, все внимательно осматривая, — проблематично.

— Вообще-то, меньше, — пожал плечами Верест. — Равнинные участки по понятным причинам исключаем. Остается километров сорок. Батальон солдат, каждый взвод осматривает только свой участок — пять километров. День, ну два…

— Не пойдет, — возразил Репницкий. — В этом случае пропадает вся секретность. Фашисты узнают, что мы ищем пропавший эшелон, и примут меры. Полагаешь, у них отсутствует запасной план? От уничтожения груза — до полного блокирования доступа к нему. Например, завал, с ликвидацией которого не справится никакая современная техника.

Верест молчал. В словах коллеги был резон. Но возьмись за дело даже маленькая группа, где гарантия, что фашисты об этом не пронюхают?

— Ты бывал в этих горах?

— Да, случалось, — кивнул Репницкий. — Существует подробная карта этого района Силезии. Горы не подарок. Есть места, куда в принципе не добраться, включая несколько участков, примыкающих к «железке». Дороги проложены там, где это можно. Есть красивые районы, холмы, леса в долинах. В округе несколько старинных замков: Ножич, Шляковец, Крытня, еще парочка… памятники истории и культуры, так сказать. Фрицы высокого полета там жили, а до них — местные промышленники, владельцы шахт, карьеров. Местечки действительно любопытные — смутное Средневековье, рвы вокруг замков, «колодцы неверных жен»… Вся промышленность в основном была сосредоточена к югу от дороги — сейчас там работа либо заморожена, либо предприятия давно заброшены.

— Слышал, в Силезии находится замок, под которым спрятано золото Николая II. Согласно легенде, белочехи увели его у Колчака под Байкалом.

— Слышал про такую сказку, — усмехнулся Репницкий. — Белочехи вроде драпали через Владивосток, нет? Они что же, это золото через два океана перли, чтобы в Силезии спрятать? И много ли его привезли? Красивая легенда, Павел Сергеевич. Эх, нам бы свое золото найти…

В ворота тюрьмы въехал трофейный легковой «Мерседес-Бенц», тоже подвалил к крыльцу, чадя выхлопом. Первым высадился плотный невысокий майор в фуражке с красным околышем и синей тульей. Поношенная форма была аккуратно заправлена, сапоги тоже не новые, но сверкали кремом. У майора были круглые щеки, выбритые до синевы, маленькие, хотя и не злые глаза.

— Ну, все, нарисовалось ведомство товарища Меркулова, — пробормотал Репницкий. — Без них теперь в нашей стране ни одно дело не делается…

С «форс-мажором» приходилось смириться. Ведомство Меркулова медленно, но верно двигалось в гору, подминая под себя недовольных. Майор НКГБ смотрел, положив руку на кобуру, как солдаты извлекают из салона бледного субъекта в очках и штатской одежде. Тот переминался, облизывал губы, видимо, переживал, что его привезли на расстрел. Солдаты подтолкнули его в дверной проем. Майор тоже направился к зданию, но не спешил, поигрывал часами на цепочке.

— Здравия желаю! — поздоровался он хрипловато-простуженным голосом. — Майор Сенцов Федор Михайлович, Народный комиссариат государственной безопасности. — Затем небрежно отдал честь, протянул руку. Кивнул Репницкому, с которым был знаком. — А вы, видимо, Верест?

— Только не говорите, что не наводили обо мне справки и не видели фото, — улыбнулся Павел. — Приятно познакомиться, Федор Михайлович. Надеюсь, сработаемся.

— Ну, да, этот майор не очень вредный, — усмехнулся Репницкий. — Видали и хуже. Правда, не знаю, будет ли польза от такого сотрудничества…

— Будет, Антон Дмитриевич, — слегка улыбнулся Сенцов. — Вы просто недооцениваете наши возможности. Наших сотрудников считают, в лучшем случае, какими-то напыщенными нахлебниками, в худшем — безжалостными карьеристами, забывая при этом, что на нас по окончании войны ложится львиная доля работы. Смерш расформируют, как ненужную армейскую структуру, а НКГБ останется. Кстати, Антон Дмитриевич, у вашего Смерша тоже репутация так себе. Это не относится, разумеется, к присутствующим…

— Надеюсь, мы устоим от соблазна постоянной грызни, — выразил пожелание Павел, — и сможем работать продуктивно, поскольку дело общее. Вы в курсе всех событий, Федор Михайлович?