Призраки Черного моря

Но этого явно слабоумного парнишку даже полицаи не шпыняли. Уж больно он был жалок со своим перекошенным лицом, бегающими глазками и несуразными движениями рук и ног – будто он был не живым человеком из плоти и крови, а случайно ожившей деревянной куклой. При этом был очень забавным. Похоже, что головой он повредился не с детства, а попав где-то в заваруху войны – под бомбёжку ли, под обстрел или ещё в какие военные перипетии. Потому что он – больной-то на всю голову – читал и пел почти безостановочно стишки и песенки. И самое удивительное – на чистом немецком! На заказ, правда, не умел – у него был какой-то свой, только ему известный репертуар и порядок, точнее, беспорядок его исполнения. Сердобольные селяне не из жадных его подкармливали. Немцы бросали, похохатывая, ему мелкие монеты прямо на землю – в руки давать брезговали, уж больно паренёк был грязен и неопрятен. По-русски он говорил короткими фразами и не очень связно.

Парнишка, шастая по рынку и близлежащим улицам, вокруг паперти собора, как-то быстро прибился к деду Архипу, торговавшему своим мелочным скобяным товаром. Дед Архип и увёл его к себе – в подвальную каморку, где и жил, и мастерил.

Едва они спустились по лесенке вниз и дед запалил лучину, как в свете её увидел мгновенное преображение слабоумного парнишки. Движения его и лицо обрели обычные человеческие очертания, глаза перестали бегать по сторонам, а оказались умными, серьёзными и небесно-голубыми.

Пароль «Тятька салом отравился» он пару раз произнёс ещё на базаре, когда приближался к прилавку деда Архипа. Тот всё понял – вот и забрал парнишку к себе.

– В общем, так, – шёпотом заговорил Егор, сменивший личину слабоумного на свою обычную, – ситуация осложнилась. Надо передать Моцарту и Фее, что нужно срочно покидать город. Встречаемся все в доме бакенщика, что за железнодорожным мостом, недалеко от Успенской горы. И главное, надо предупредить нашего человека, устроенного в полицию, ну, Дельфина, что всё отменяется.

– Ох ты, господи, – схватился за голову дед, – парня-то уже не предупредишь! Он сегодня к двум часам должен быть в особняке генерала. Я сам ему утром бомбу под видом куска мыла передавал!

Егор выудил из глубин своих лохмотьев часы на цепочке – они показывали 13:40.

– Беги, малец, к дому генерала – только так ты сможешь нашего парня предупредить! А я тем двоим найду способ передать про бакенщика. Дорогу-то найдёшь короткую? Сразу мимо собора в горку чуть поднимешься, там по правую руку и будет третий дом – богатый, с каменными наличниками. Только осторожнее, бегом не беги – немцы в бегущего могут запросто и пальнуть.

– Всё понял. Спасибо, дед!

Герр Хандке сегодня был в ударе. Во всех смыслах. Не только угощался колбасой, которую ему в очередной раз притащил с рынка Айдер, но даже самого «Сашу» угостил, да ещё и чаем потчевал. И ещё говорил безостановочно, словно его прорвало:

– Моя Марта пирожки такие печёт… А дочки у меня на загляденье… После войны вернусь в свой милый Кёльн… Тебя к себе водителем возьму…

Айдер послушно благодарил герра Хандке, но сам был уже на взводе. Он глянул на часы. Они показывали 13:45. И он катастрофически опаздывал. В холщовой сумке, стоявшей у его ноги, была та самая ваза, что должна была открыть ему путь в спальню генерала, а за пазухой – взрывное устройство, которое он собирался прикрепить под генеральской кроватью – чтоб тому спать помягче было.

Айдер уже готов был в буквальном смысле придушить столь разговорчивого начальника полиции, но его выручил важный, по всей видимости, звонок – потому как, отвечая на него, герр Хандке вскочил едва ли не по стойке смирно и замахал рукой на Айдера – типа «пошёл вон немедленно».

Айдер и пошёл немедленно, едва-едва сдерживая шаг, чтобы не перейти на бег.

Егор возле дома генерала оказался за пять минут до назначенного времени. Близко он подойти не решился, чтобы не привлекать внимания. Въезд во двор охраняло два автоматчика, а из окна то и дело и очень озабоченно выглядывала пышногрудая блондинка. Её беспокойство немного успокоило Егора – она явно ждала Айдера. А Егор успеет его перехватить. Эх, знать бы точно, с какой он стороны пойдёт! Но этого Егор как раз и не знал. К дому генерала можно было пройти с любого конца улицы, да ещё и со стороны переулка, почти напротив дома с основной улицей пересекавшегося. Так что Егору пришлось выбрать такую точку наблюдения, чтобы он мог видеть сразу все три подхода. И он, опять вернувшись в образ сумасшедшего парнишки, уселся на ступеньку крыльца дома, выходившего сразу и на улицу, и на переулок. Охранники от ворот его не видели, а прохожие тут были редки. И если кто-то показывался, то Егор опускал долу глаза и протягивал перед собой за милостыней дрожащую ручку.

Часы он доставать здесь не решался, но часы внутренние явно били в набат – Айдер сильно, невообразимо опаздывал. Что-то случилось? Или Айдера всё-таки успели предупредить связные подполья?