Призраки Джейн Лоуренс

— Зачем ты осталась в Ларрентоне, если не хотела такой жизни? — вступила в разговор миссис Каннингем. Она говорила спокойнее, мягче мужа. — Мы знаем, тебе сложно вернуться в Камхерст, но, оставаясь с нами, ты могла бы поступить в университет. Заняться чем-то новым для себя. Развивать свой талант, вместо того чтобы вести чуждую тебе размеренную жизнь.

От услышанного у Джейн разболелась голова. Оба, словно сговорившись, завели разговор о том, что она скрывала от них, о чем она часто думала после их отъезда, о желании учиться после знакомства с язвительными коллегами Августина. Она представить не могла, что они догадывались об этом.

— Мне казалось, ты хотя бы сделаешь вид, что рада возможности пообщаться с нами, — вздохнул мистер Каннингем. — Думается, мы не настолько плохо тебя воспитали.

Джейн замерла, как мышь-полевка, увидевшая тень ястреба. Каннингемы никогда не знали самых потаенных ее мыслей, их и свой скудный внутренний мир она научилась скрывать за серьезным взглядом или разговорами на отвлеченные темы. Все, что они сказали, — это ее личные претензии к самой себе, представленные по ее же воле в довольно грубой форме. Только она знала об этом, никто не мог вытянуть это из глубинных тайников.

— Ты не можешь контролировать все, — добавила миссис Каннингем приглушенным голосом.

— Я просто не хотела ничего усложнять, — пролепетала Джейн, втянув голову в плечи.

— Но смотри, к чему это привело. — Мистер Каннингем стряхнул пепел сигары на пол. — Ты заставила мужчину жениться на тебе, чтобы вы оба вели ничем не примечательную жизнь, а потом и убила его из-за того, что он не потакал твоим желаниям. Но хуже всего, что ты испортила жизнь всему Ларрентону. Нам не следовало брать тебя в дом.

— Но я не… я не сказала, что убила его…

Мистер Каннингем фыркнул и перебил ее:

— Что же еще могло произойти? У тебя эгоистичная натура. По-моему, причина в том, что еще в юном возрасте ты сочла себя исключительной, ведь смогла выжить там, где многие погибли. Ты изначально порочна.

— Зачем вы так? — с мольбой в голосе спросила Джейн.

Сидящая рядом миссис Каннингем коснулась ее плеча и улыбнулась очень по-доброму.

— Причина в том, моя дорогая, — сказала она, — что мы голодны. Но наш голод, в отличие от твоего, не утолить и за вечность.

Лицо ее стало разглаживаться, теряя черты, над щеками проявился белый камень, а ниже — иссохшие челюсти, обнажавшие зубы.

А потом миссис Каннингем вновь стала такой, как прежде.

Глава тридцать девятая

Джейн подалась вперед и напряглась так сильно, что помутилось в глазах, но видела только миссис Каннингем. Та удержала Джейн за руку. Нужно подняться, от ужаса трудно дышать.

— Успокойся, моя дорогая. Наш промах, следовало лучше подготовить тебя к жизни. — Полуулыбка и легкая насмешка в голосе, она словно хотела поддеть женщину, которая вырастила Джейн.

— Ты исчадье ада, отпусти меня, — прошептала она.

От неожиданности миссис Каннингем разжала пальцы.

— Исчадье ада? О Джейн…

— Довольно. — Она повернулась к мистеру Каннингему. С его лица исчезла суровость, а вместе с ней и уверенность Джейн. Может, ей почудилось, а он ничего не говорил? Голод — миссис Каннингем говорила о голоде. Чего может желать призрак?

Мысли не отпускали, вытягивали последние силы, она уже и так на ногах не стояла от усталости. Опекуны мертвы, их больше не будет в ее жизни, как и Августина, и…

Миссис Каннингем не переступила через круг, верно?

— Уходите, — хрипло произнесла Джейн. Так больше не может продолжаться, ей необходимо пространство, здесь не хватает воздуха. — Вам лучше уйти. Я не хочу вас видеть. — Она сосредоточилась, пытаясь вспомнить, как стояла на коленях у края круга. Миссис Каннингем подошла и протянула ей руку, но переступила ли она черту?

— Сядь, дорогая, — будто нараспев протянула миссис Каннингем.

Нет, ее рука не пересекала границу. Джейн сама протянула ей руку. Значит, она не входила в круг. Как и Оррен. Кем бы ни был Августин, он отличался от опекунов.

Джейн вцепилась в волосы, отступая на шаг… другой… Головная боль становилась непереносимой.

— Ты так и не оправилась от потрясения. Тебе мерещатся странные вещи, надо послать за доктором.

— Нет! — Стоило только представить, что эти создания, нацепив личину доктора Низамиевой, появятся в доме, как непонятно откуда взявшаяся внутренняя сила заставила Джейн встать на ноги и понесла ее ноющее, измученное тело прочь из холла. Они пустились за ней, словно гончие, почувствовавшие добычу.

Разделенный стеной надвое холл остался позади, когда она ступила на лестницу. Спотыкаясь, положив руки на перила, она все же смогла подняться.

— Что за ребячество, Джейн! Довольно уже! — Отрывистые звуки голоса миссис Каннингем эхом отразились от сводов потолка. — Такое поведение не пристало юной леди! И молодой жене!

— Ты не она! — выкрикнула в ответ Джейн и повалилась на площадку второго этажа. — Может, ты умерла, как и она, но теперь ты не она. С тобой происходит что-то странное!

— Наша девочка сошла с ума, — сокрушенно произнес мистер Каннингем. — Пошлю за доктором Низамиевой.