Призраки не тонут

Сияние ночного города завораживало девушку и отнимало внимание, которого так жаждал Гальярдо. Глядя на профиль своей гостьи, Луис ощущал странную тоску. Знакомое и забытое чувство, которое он испытывал в детстве, проходя мимо дорогих магазинов игрушек, понимая, что никогда не сможет их себе позволить. Айелет не была игрушкой, но была особенным существом. Рядом с ней он вновь ощущал себя таким как все – человеком простым и открытым. Здесь и сейчас он переставал быть вампиром из сказок.

Они были знакомы всего пару дней, но эти дни уже казались Гальярдо вечностью. Сойдясь на почве пустых обещаний, Луис и Айелет неразрывно сплелись воедино: он, как сентиментальный добряк, она, как безжалостная буря. Все было так странно и ново. Неправдоподобно. Но Гальярдо, невольно, упивался их недолгими мгновениями наедине. Он не считал, что влюблен, скорее заинтригован накануне чего-то великого, в преддверии событий, способных оставить след в душе и памяти некогда бесчувственных людей.

– Как же ты откровенна, но скажи, тебе сейчас весело или грустно? – он подошел к витрине, полной дорогого алкоголя.

– Мне сейчас страшно, так что, пожалуй, водки. Тут ведь есть водка? – в голосе Айелет вновь прозвучали надменные нотки.

– Есть. Но странный выбор для леди, я уж думал будет вино, – усмехнулся Луис и открыл дверцу бара.

– Ничего странного, просто мне нравится быть пьяной и не отвечать за свои действия, а после вина я за них отвечаю, – она вновь улыбнулась, но как-то грустно, безрадостно.

Некоторое время они молча сидели друг напротив друга. Коньяк согрел Луиса, и его мысли понеслись галопом в сторону женщины, вновь отвернувшейся к окну. Она осушила свою стопку водки, поморщилась и резко вздохнула.

– Все нормально? Может, сока или воды? – Гальярдо подался вперед, словно желая дотянуться до нее.

– Нет, я умею пить, Луис. Не будь таким галантным, умоляю. Тебе совсем это не к лицу. Кстати, кое-кто недавно схлопотал сердечный приступ, и, мне кажется, врачи не прописывали тебе коньячную терапию. Такого подарка твой организм может не выдержать, – ее равнодушный тон всколыхнул мирно спящую ярость, которая всегда была верной спутницей злодея-коллекционера.

– А ты здесь кто? Медсестра? Заботишься или смеешься надо мной?! Пожалуй, мне следует почаще быть собой и ставить на место самодовольных девиц! Тебя, похоже, не учили, что тыкать палкой в спящего тигра опасно! – он поднялся с кресла и подошел к ней вплотную, – не надо меня дразнить, девочка. Не рискуй!

Айелет невозмутимо смотрела вдаль, спокойная и будто бы сосредоточенная на чем-то, а Луис горел во власти коньяка и гнева. Ее поведение еще больше распалило его. Он ощутил себя проигравшим злым старикашкой, которого не принимает всерьез дерзкая соплячка. Айелет медленно подняла голову и коснулась его руки. Ее пальцы пробежали по коже сверху вниз и сжали ладонь буяна.

– Ты мне не нравишься, Луис. Но это не делает тебя плохим. Плохая здесь только я. Позволь мне быть ею. Играть в нее. Иначе я не могу. Слишком долго так жила. А ты будь собой, если хочешь, но не позволяй дерзкой девчонке вбивать кол в твое сердце. Я здесь не за этим. И ты тоже, – ее слова, словно ведро холодной воды, окатили Гальярдо.

Он держал Айелет за руку, не зная, как поступить. Еще одно новое ощущение в копилку к прежним. Она смогла усмирить его – смелая, смелая Айелет Скаат. Этот момент твердо убедил Луиса в том, что кол, о котором она говорила, уже вбит. Влюбленность – жестокая и банальная интриганка, связала его, подарив букет злого рока, досады и горечи. До любви было подать рукой.

– Иди спать, уже поздно. Давно пора завершить этот день, – проговорил Луис и отошел в дальний конец гостиной апартаментов, пропахших обидой.

– Ты прав. Пошутили и хватит. Спасибо за то, что развлек, – сказала Айелет и вскоре ушла, оставив опустошенного мужчину наедине с пустой бутылкой грусти.

– Не за что, красавица. Завтра будет веселее…