Призраки забытых могил

Пила с Богемой проводили вдвоем очень много времени. Большую его часть. На учебу обеим было плевать, знали, тройки в аттестат поставят. Одесса стала третьей лучшей подругой. Она хоть и влилась в компанию последней, но приобрела особый статус. Быть может, дело в том, что Элиза и Ленка ее спасли. Это невероятно сближает. Но Матвей с Алкой-Мелкой тоже имели особую связь. Только Тюля была как неприкаянная. С ней дружили, но без энтузиазма. В принципе, она нравилась только Мелкой. У них были схожие мечты о будущем: муж, дети, дружная семья. Что удивительно (или наоборот), в проститутке Тюле было больше романтизма. Хотелось любить до дрожи. А Мелкая согласна была бы на понимание и уважение со стороны избранника.

Девчонкам нужны были деньги, чтобы заплатить беспринципному взрослому за то, что он будет отмазывать их. Матвей нашла бы такого. Пусть и с поддельными документами, но кто их будет проверять? Пила согласилась пожертвовать на это деньги, что скопила на скрипку. Девочки их не приняли. Хоть одна из них должна выбиться в люди. Поэтому решили грабануть ларек, в котором к Мелкой были особенно добры. Дети, с которыми судьба поступает жестоко, зачастую беспринципны. Уж кому об этом знать, как не Матвею? Она отправила Пилу отвлекать продавщицу, играя на улице. Аллу послала заговаривать ей зубы и не позволять запирать дверь на засов и взяла на себя основную задачу – стянуть дневную выручку. На помощь позвали Тюлю. В случае чего она должна была встать на пути преследователя и просто задавить его массой.

Но все прошло идеально. Матвей прошмыгнула в ларек, взяла приготовленную выручку и смылась. Когда Пила доиграла, то подошла к окошку и попросила дать ей стакан воды. Продавец еще и маленькую шоколадку ей сунула, поблагодарила за концерт. И Алле коробки отдала. Но та не спешила уходить. Нехватку выручки должны были при ней обнаружить. Так и вышло. Продавец не увидела пакета, в котором деньги и чек со снятой кассы, начала кричать. Как раз хозяин приехал. Мелкую обыскали, нашли при ней жалкую мелочь и две дешевых карамельки. Та тихо плакала, пока ее карманы выворачивали. И уходила с поникшим видом. Коробки демонстративно оставила.

Продавца потом она не видела. Уволили за хищение без зарплаты. А то и долг на нее повесили.

Зато девчонки обрели относительную свободу!

С Тверской их погнали. Власти Москвы, с ними не договоришься. Даже проститутки с улицы ушли, переместившись в заведения. А что говорить о беспризорницах?

Банда лифчиков решила уйти на длительные зимние каникулы. Даже Тюле пришлось. В подворотне не обслужишь – холодно! Писюны клиентов на морозе съеживались…

Денег у девчонок было крайне мало. Копейки считали, но выживали. Тырили по малости. Пока ехали на дачу, Пила играла на скрипке, Матвей с шапкой ходила, а Богема за ними следом тащилась с книгами из отцовской библиотеки. Алка и Даша в тамбурах стояли. Первая клянчила деньги, вторая заигрывала, намекала на секс за вознаграждение. Всем давали по чуть-чуть, чтобы отстали. Электричка все же, там богатых нет!

Когда они приезжали, Одесса встречала накрытым столом. На нем простейшая еда. Блины на воде, поджаренный хлеб, макароны с кубиком «Магги», картоха с луком. Она нашла в подвале керосинку и готовила на ней, потому что света не было. Но девочки так радовались этому нехитрому угощению. А больше тому, что они приближаются к дому, а в окне тусклый свет. Заходят в него – вкусно пахнет. Уже потом они шли вместе в магазин, что-то еще покупали. Если удавалось разжиться деньгами, пировали: жарили на костре бушевские окорочка, сосиски, пельмени тоже отлично шли. С дымком все вкусно!

Они пили пиво. Иногда самогон, но с него все дурели, кроме Тюли. Она всегда оставалась трезвой и голодной. В жерле ее вулкана все мгновенно сгорало. Матвей, полюбившая фильм «Властелин колец», смеясь, говорила, что Фродо не туда кольцо всевластия понес. Не к той роковой горе. Тюля бы приняла его в себя, уничтожила и не рассыпалась. Потом еще про мужские письки говорила, как, мол, она воздерживается от того, чтобы их не откусить, но девочки ее одергивали.

Новый год банда лифчиков хотела встретить на даче, но не получалось. Детдомовских бы не отпустили даже с сопровождающим, тем более Пилу, без которой не проходило ни одно праздничное выступление. У Тюли сестра, ее не бросишь в Новый год. Богема тоже с отцом решила остаться, чтобы проследить за ним. А еще она надеялась на то, что позвонит мать. До этого не звонила, а именно в этот год соберется. Их номер все тот же, она помнит, он простой. Вот так возьмет, поднимет трубку, наберет знакомые цифры и скажет: «С праздником, доченька!» И Элиза все ей простит!