Призыв

Тело Николаса они взяли с собой. Казалось неправильным бросить его среди древних гномов, умерших такой страшной смертью. Келль и Мэрик несли его, не обменявшись за всю дорогу ни единым словом; Женевьева шла впереди. Фиона брела вслед за ними, обхватив себя руками за плечи и пытаясь хоть немного согреться. Она никак не могла унять дрожь. Чем чаще она вспоминала пережитый кошмар, тем сильнее пробирал ее холод.

Николаса положили возле руин дворца, у подножия громадной лестницы. Немало времени ушло у них, чтобы набрать каменных обломков и не только присыпать тело, но и возвести нечто вроде могильного кургана. Женевьева набросила на верх кургана свой черный плащ, а потом они долго стояли вокруг могилы, скорбно опустив головы. Пещера внесла в эту церемонию только одно – гнетущее безмолвие.

– Нехорошо, что мы не похоронили его как подобает, – пробормотала Фиона.

– Это был его выбор, – отрезала Женевьева.

Фионе на эти слова возразить было нечего, да и всем остальным тоже. Не могли же они проделать долгий обратный путь к подземному озеру, чтобы Николас покоился рядом со своим возлюбленным. Мысль, конечно, была привлекательная, но все хорошо понимали, что это невозможно. Порождения тьмы нагонят их гораздо раньше. И тогда все будет кончено.

Фионе казалось, что им стоило бы кое-что обсудить. Поговорить о том, куда их завели поиски, а также о том, куда они идут сейчас. Фиона ощущала потребность осознать то, что с ними произошло, пусть даже ее собственный разум противился изо всех сил. Всякий раз, когда она вспоминала, как врезался в ее спину хлыст, мысли ее тотчас с ужасом отшатывались от этого воспоминания. И такое происходило не только с ней, а потому все они покорно и молча последовали за Женевьевой, когда она повела их назад в тейг.

Несколько часов отряд брел по разрушенным улицам. Теперь Фиона почти не замечала окружавшие их со всех сторон руины города – она слишком была погружена во тьму собственного прошлого. Там, в Тени, ей казалось, что все происходит на самом деле. Демон принял образ человека, купившего ее у работорговцев, которые забрали девочку после смерти родителей. Фиона тогда понятия не имела, кто такие эти добрые люди, знала только, что они дали ей пищу, кров и теплую постель. Потом другой человек, еще добрее, забрал ее у этих людей и привел в роскошный дом, и она почувствовала себя самой счастливой девочкой во всем эльфинаже.

Как же она тогда была наивна! Граф Дориан (именно так звали нового хозяина Фионы) желал обзавестись наложницей-эльфийкой, чтобы держать ее при себе как домашнее животное, наряжать в миленькие платья и брать с собой во время поездок в столицу – как берут с собой нужные в дороге вещи. Графиня не стала возражать против этой новой игрушки и, занятая собственными шашнями на стороне, словно не замечала существования Фионы. Девочка жила в этом доме пленницей, и никто посторонний не ведал о ее существовании, а она знала только, что должна всячески ублажать графа, а не то он рассердится. Зачастую было так, что граф сердился на нее независимо от того, ублажила она его или нет.

Спастись от этого человека было нелегко. Фионе повезло: на улицах Вал Руайо она привлекла внимание одного пожилого мага, хотя гнев графа, когда он узнал об этом, описать было невозможно. Фиона до сих пор содрогалась, вспоминая о том, как он отхлестал ее в ту ночь. Длинный ременной хлыст терзал и рвал тело до тех пор, пока она не стала молить о смерти, но граф отказал ей и в этой малости.

И тогда Фиона рассердилась. Она погрузилась глубоко в самое себя и потребовала, чтобы магический дар, ежели он у нее имеется, дар, в который она и сама почти не верила, – проявил себя и спас ее. И это случилось. Она убила графа сгустком магической энергии и обессиленно лежала рядом с его трупом, истекая кровью.

Тогда-то и явились демоны. Они нашептывали ласковые речи, суля унять боль, и так не терпелось им поскорее завладеть ею, что они теребили и щипали ее сознание, а она только и могла, что лежать и беззвучно плакать, сопротивляясь их посулам.

Там, в подземелье, и обнаружила ее графиня – потерявшую сознание в луже собственной крови. Почти мертвую. Почему эта женщина связалась с Кругом магов и предложила им забрать ее, Фиона так и не узнала. Она больше никогда в жизни не встречалась с графиней. Может быть, эта женщина пожалела ее? Может, она в глубине души была благодарна эльфийке, которая наконец прикончила ее жестокого супруга и сделала ее богатой вдовой? С той же легкостью графиня могла бы кликнуть стражу или просто бросить Фиону умирать.

В Круге, увы, оказалось немногим лучше. По крайней мере, кошмары со временем стали приходить реже. Фиона думала уже, что совсем покончила с ними. Но словно старая, внешне затянувшаяся рана вдруг открылась в ее сердце и теперь кровоточила и ныла.