Призыв

Пес не послушался. Поглощенный яростной дракой, он не дрогнул, даже когда Келль попытался силой оттащить его от врага. Наконец Женевьева изловчилась и мощным толчком отшвырнула пса.

Кромсай шмякнулся в шаге от нее, сжимая в зубах латную перчатку. В тот же миг он вскочил, бросил перчатку и изготовился к новому броску. Ута, метнувшись к псу, крепко обхватила его руками за шею. Кромсай удивленно рыкнул на нее, но затем снова, оскалив клыки, развернулся к Женевьеве.

Келль протянул ей руку:

– Прошу прощения, командор. Он…

От второго удара охотнику увернуться не удалось. С яростным воплем Женевьева впечатала кулак в его лицо, и он, зашатавшись, отступил. Кромсай оглушительно лаял, возмущенный тем, что ему не дают броситься на защиту хозяина. Женевьева вскочила и бросилась на Келля, но на сей раз Мэрик и Дункан сумели ее остановить. Они вдвоем вцепились в командора сзади, и при этом она, обезумевшая от ярости, едва не ухитрилась вырваться. Кулак, с которого стянул перчатку Кромсай, уже был отведен назад, чтобы нанести новый удар по застывшему в шаге от нее охотнику, однако Дункан успел его удержать.

Вот тогда-то Фиона и увидела, что по руке Женевьевы – по тыльной стороне ладони, по запястью и, вполне вероятно, выше – расползлось уродливое темное пятно. Как раз такое пятно, о котором рассказывал Дункан. Это был не синяк, не кровоподтек, не иной след естественного происхождения. Казалось, что в этом месте гниет кожа.

Фиона потрясенно вскрикнула.

Ута тоже увидела пятно. Миг спустя его отчетливо разглядели в свете посоха Дункан и Мэрик. Женевьева заметила, что все они глядят в одну точку, повернула голову и обнаружила, что гнилостное пятно на ее руке выставлено на всеобщее обозрение. Боевой дух командора разом иссяк. Она обмякла, бессильно уронив руку вдоль тела. Дункан и Мэрик осторожно попятились.

– Что это? – спросил Мэрик, с ужасом глядя на руку Женевьевы.

Командор поморщилась. Отошла туда, где валялась брошенная Кромсаем перчатка, и подняла ее. С минуту она молчала, стирая собачью слюну и не обращая ни малейшего внимания на злобное рычание пса.

– Это скверна порождений тьмы, – наконец сказала она так тихо, что Мэрик ее едва расслышал.

– Но…

– Рано или поздно, Мэрик, она настигает всех нас.

Келль шагнул вперед, потирая ушибленный кулаком Женевьевы подбородок. Казалось, он нисколько не был зол – только огорчен. Одним жестом и строгим взглядом охотник утихомирил Кромсая, а потом стянул длинную кожаную перчатку и вытянул вперед руку. От кисти до самого локтя отчетливо темнело пятно, не такое крупное, как у Женевьевы, но все же внушительных размеров.

– У меня тоже, – ровно проговорил он.

Ута закатала рукав коричневого платья. По рукам ее до самых плеч тянулась россыпь темных пятен. Гномка сделала несколько жестов, и Келль кивнул.

– Это началось, когда мы спустились на Глубинные тропы, – сказал он. – Это – и сны.

Женевьева, смятенно нахмурясь, переводила взгляд с Келля на Уту.

– Я думала, это происходит только со мной, – пробормотала она.

– Если бы ты поговорила с нами, мы бы все тебе рассказали.

На это командору нечего было ответить. С растерянным и несчастным видом стояла она перед спутниками, и долгое время все молчали. Фиона вопросительно глянула на Дункана, однако он энергично помотал головой. Значит, у него таких пятен нет. И у нее тоже… по крайней мере, она ничего такого не замечала. Пока.

– Почему это происходит? – вслух спросила Фиона, нарушая тягостную тишину. – Может быть, дело в том, что порождения тьмы совсем рядом?

Женевьева задумалась:

– В архивах ордена не описано ни одного случая, чтобы на Серых Стражей таким образом воздействовала близость порождений тьмы. Я считала, что для меня попросту настало время Призыва. Возможно, все же причина кроется в другом.

– В чем, например?

Командор промолчала, неподвижно глядя себе под ноги. Келль натянул перчатку на руку и тоже не произнес ни слова. Ута лишь нахмурилась. Они не знают, поняла Фиона. Мысль была неутешительная.

– Тогда, может, никакого Мора и нет? – предположил Дункан. Все взгляды обратились на него, и он кивнул, подтверждая свою мысль. – Мы не знаем наверняка, что виной этому именно порождения тьмы. Они просто здесь, на Глубинных тропах. Причина может крыться совсем в другом, вы сами так сказали.

Женевьева неуверенно кивнула.

– И все же, – сказала она, – что-то здесь не так.

– Но мы не знаем, связано ли это с порождениями тьмы, – пробормотал Келль, – или с Мором. В конце концов, единственная наша задача – предотвратить Мор. Если его не будет…

Он умолк, оборвав эту фразу на полуслове, и Серые Стражи обменялись обеспокоенными взглядами.

– Но Мор будет, – громко сказал Мэрик.

Фиона оглянулась на него и увидела, как он смутился, оказавшись в центре всеобщего внимания.

– Я не хотел вам этого рассказывать, – проговорил он, явно колеблясь, – однако существует причина, по которой я принял вас, когда вы только прибыли в Денерим. Причина, по которой я поверил вам.

– А я-то думал, что все дело в несокрушимом обаянии нашего командора, – ехидно вставил Дункан.

Мэрик пропустил его слова мимо ушей.