Про тайгу и про охоту. Воспоминания, рекомендации, извлечения

Опробовали мы наше сооружение на плаву под громкие насмешки всей честной компании. Нам пророчествовали, что плот рассыплется на первом же пороге, что вода большая, несёт сильно, и мы не справимся с ней, а Боре так вообще лучше не соваться на воду, потому что сапоги у него высокие да такие тяжёлые, что утянут на дно, а там он будет стоять и качаться, как на якоре, пока не обсосут его таймени да налимы. Вот так нас провожали, но в напутствиях этих явно слышалась зависть.

Первый порог, Мотский, нам показался довольно серьёзным, и мы обнесли рюкзаки по берегу, а плот провели пустым. Новый салик, как более сухой и грузоподъёмный, мы поставили вторым, и на него погрузили рюкзаки. Затем забрались все трое и оттолкнулись в русло. Держал нас плот хорошо и слушался малейшего шевеления гребей. И это не мудрено – ведь он был лёгким.

На правом берегу, от которого мы отчалили, шёл сильный низовой пожар (местные рыбаки не загасили свой костёр), всё вокруг заволокло дымом. Мы решили ночевать на другом берегу и перебрались через реку. Иркут в этом месте был шириной метров около сотни. Устроили себе стан, наловили хариусов на уху, а я – тайменя, и заночевали. Наутро мы оттолкнули наш плотик и поплыли…

Можно долго рассказывать, как несла нас река между обрывистых таёжных сопок, как отбивались мы от камней, окаймлённых белой пеной бурунов, как загодя высматривали «ворота» и «корыто» в пороге, чтобы не наскочить на камни и не застрять на мели. Кстати, мель не менее опасна, чем камни, потому что засесть на ней – это конец пути. Стащить плот довольно трудно, хотя, говорят, помогают «оплеухи» – специальные брёвна, которые крепят одним концом к плоту, а другой на верёвке заводят в реку. Течение давит на «оплеуху» и стаскивает плот с мели. У нас не имелось таких оплеух, поэтому надо было быть очень внимательными. В одном месте, на второй день, когда течение стало спокойным, а мы расслабились и уже не ждали никаких опасностей, река чуть не наказала нас за это. Какой-то добрый человек с удочками, когда мы проплывали мимо него, сказал: «За поворотом, ребяты, камни. Бейтесь к правому, иначе худо будет». Мы успели проскочить эти камни, только чиркнув левым бревном заднего става по крайнему валуну.

Вообще плотогонов, и опытных и неопытных, на реке ждёт много опасностей. Тут и су́водь, у́лово, как говорят в Горном Алтае. Выйти из него под силу только опытному плотовщику. И бурные пороги, путь прохождения которых надо заранее узнать досконально. Даже на сравнительно спокойных реках как Иркут можно зацепить плотом трос паромной переправы или попасть в запань (место, куда собирается сплавляемый по реке лес), из которой вывести плот будет проблемой. Надо знать, что в то время, когда вода в реке идёт на прибыль, например, после дождей, поверхность её выпукла и всё, что плывёт, имеет тенденцию сваливаться к берегам. А вот когда вода начинает падать, поверхность реки немного вогнута, и всё плывущее сосредоточивается на главной струе, как правило, посередине. Однако во многих местах главная струя подходит совсем близко к берегу, скалам и обрывам. Именно поэтому не только молевой сплав леса (теперь уже почти повсеместно запрещённый), но и в плотах идёт всегда на падающей воде. В этом случае брёвен по берегам остаётся значительно меньше.

В конце второго дня заморосил дождик, течение совсем обленилось, передний салик, который мы нашли на берегу, намок и стал постепенно погружаться. Не доплыв немного до села Смоленщины, мы вылезли на берег, разделили и съели последнюю горбушку хлеба и пошли к тракту. До окраины Иркутска оставалось километров пять.

Наш примитивный плоточек сослужил нам хорошую службу. Я, например, понял, как строят плоты. Потом и на Алтае, и на Верхней Печоре видел самые разные их типы.

Существуют, как вы уже поняли, два основных способа вязки плотов: на пожилинах с вицами и на стрелах в закрытый и открытый паз. Есть ещё один способ, также на сквозных стрелах, которые крепятся несколько иным способом. Концы брёвен отёсываются, и в них прорубаются отверстия. Сквозь них пропускают отёсанные на один диаметр длинные спицы, стрелы, и закрепляют клиньями. Говорят, что на порогах плоты, связанные этим способом, противостоят камням получше. Честно говоря, этот способ вязки мне видеть воочию не довелось, знаю о нём только по литературе.

Плот на сквозной стреле.

Однако в Горном Алтае мне довелось увидеть плоты, в которых по Бии раньше сплавляли лес. Не уверен, что этим занимаются там сегодня, но в то время, когда я там жил, лес сплавляли именно в таких плотах. В чём же их особенность?

В Горном Алтае, в верховьях Бии, которая вытекает из Телецкого озера, плотовщики проводили плоты от него до Бийска и ладили их совсем по-другому.