Проба небес

Заверив меня что будет нема «как рыба» и получив повторное подтверждение согласия «заглянуть на огонёк», блондинистое чудо легонько мазнуло губами мою щеку и упорхнуло к себе. Надо понимать — подготавливать почву. Я же, облегченно вздохнув, направил свои стопы туда, где меня ждет деловое общение без особых страстей.

Видимо, кто-то свыше сегодня был в игривом настроении, поскольку первым, что встретило меня у Саши, был… Торт!

Белоснежный овал, украшенный взбитыми сливками и вставками белого шоколада, был декорирован по поверхности желтыми и белыми кусочками глазированных фруктов, а в самом центре виднелась ярко алая бусина, похожая на очень крупную вишню. Тянул этот сюрприз килограмма этак на три.

«Интересно, это компенсация за предыдущее, или начало следующего?» — размышляя о превратностях судьбы, уже примеривался я. Но вслух был краток:

— Что-то празднуем, родная? — приземляясь в знакомое кресло, с удивлением замечаю единственную вилку. Что ж, можно и по очереди! Вот только пока я сосредотачивался да примерялся, Александра сделала свой ход. Усевшись мне на колени и приобняв за шею, та начала демонстративно извиняться:

— Ах, Ичика, прости меня за всё! Когда ты, страдая от скудности угощения на недавней встрече, сделал мне замечание, я поняла насколько была неправа. Поэтому, чтобы загладить свою вину я дарю тебе этот тортик. Кушай на здоровье.

«Да они сговорились!» — мелькнуло в голове. Мало того, что сидящая на мне красавица мешала дотянуться до лакомства, так еще и сам юбиляр недвусмысленно давал понять, что сожрать такое за раз, при этом не лопнув, не в силах человеческих. Но внутренний наглец сдаваться не хотел.

— Угу. Мне, значит, теперь давись, чтобы добро не пропадало, а потом опять будет «шаром покати», да? Отлично придумано!

Ошеломленная таким заявления, она удивленно посмотрела мне в глаза, чтобы спустя пару мгновений звонкий расхохотаться на всю комнату. Отсмеявшись, довольная красавица, прижав мою голову к груди и взъерошив мне волосы, призналась.

— Ичика, ты просто чудо! Вот, кажется такой простой и понятный, но как отчебучишь чего, так хоть падай. А насчет торта не волнуйся, я куплю столько, сколько захочешь (можно подумать, сам не могу). Просто захотелось тебя подразнить за сегодняшнее, а Марии как раз пришла в голову очень интересная мысль…

— Передай ей моё восхищение. Задуманное вам удалось. А теперь, если не возражаешь, давай о делах. Развлечься можно и после.

— Соответствующее распоряжение уже отослано твоей сестре, — деловито раздалось в ответ, пока её чуткие пальцы гуляли в моих волосах. — Завтра сможешь приступить к воспитательным мерам, но сначала Оримура-сенсей подтвердит твои полномочия в её присутствии.

Казалось бы — коротко и ясно, но проснувшийся во мне буквоед возжелал уточнений:

— Предположим наихудшее — Лаура, едва услышав о приготовленных для неё мерах, откажется. Как тогда? Заставлять то я не имею права, тем более такое.

— В таком случае напомнишь, что за неподчинение её возьмут на карандаш, после чего первое же нарушение академического порядка закончится дисциплинарным взысканием. Два таких и билет в один конец гарантирован.

Мда, ни отнять, ни прибавить.

— Кстати, как там наше французское дарование? Все ли у «него» хорошо?

— С «мальчиком» всё хорошо, даже замечательно. Сегодня «ему» хватило духу признаться, так что теперь я соседствую с Шарлоттой Дюнуа, официально посланной завладеть секретами «Белой Брони». Но вместо этого решившей раскрыть все карты, признавшись в нежелании шпионить и красть.

— Похвально, — спустя долгую паузу раздалось в ответ. После чего, чуть прищурившись, она весьма точно подметила. — Но ведь это не всё, не так ли?

— Ну, есть одна проблемка… из разряда формальностей.

— Какая? — ухватив меня за самый краешек уха, та игриво уточнила. — Тебе нужно моё разрешение?

— За себя я решаю сам. Без вариантов, — лежащая на упругом бедре рука аккуратно перетекает ниже, прямо на аппетитную булочку. — А вот как поступишь в данном случае ты, вопрос пока открытый.

— Нельзя ли поподробнее? — без всяких шуток раздалось в ответ.

— Я хочу знать, как ты поступишь, если выбор будет между законом и справедливостью, а компромисс принципиально невозможен. Что для тебя важнее, судьба человека или имидж руководителя?

— Хм. А вот с этого момента давай начистоту, — переместившись в кресло напротив, она изобразила живейший интерес. А я, сняв пробу с белоснежного великолепия, без утайки выдал весь расклад.