Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!

— Никаких особенных, всего лишь челюсть отвисла…На седьмой секунде подумал "инсульт!?" и стал звать секретаршу по имени! Ранее до такого не опускался. опускался. Не нажал кнопку вызова, как делал всегда, а заорал! Крик был не полный, а такой, каким его называют в серьёзной литературе…

— Помню: "придушенный".

— Во-во, он самый! Это был даже не крик, а что-то похожее на вой с хрипом! Редчайшие звуки, кои когда-либо испускал кто-либо из живых людей!

Секретарша влетела в кабинет и увидела "благодетеля" упёршимся прямыми руками в громадный стол старой, "сталинских" времён, работы. Глаза начальника и подчинённой были одинаково испуганные. Какие больше — даже с помощью беса, описать не смогу. Не получится. Услышать в первОй такой звук от "благодетеля" — раз, вид его с выпученными от ужаса глазами — два, длительное молчание — три… да от такой "картины" у кого угодно могла "поехать крыша", только не у секретарш бывших секретарей обкомов.

— Что с вами!? — секретарша назвала по имени и отчеству "главу губернии".

— Но-о-ог-и! — прохрипел "губернский радетель и отец родной" — н-е-е м-о-о-гу поднять! — отчего ужас секретарши уменьшился наполовину: "зачем ноги, если тебя возят"!?

— Сейчас, сейчас! Скорую, скорую! — вполне натурально запаниковала секретарша и схватила трубку телефонного аппарата. Дождавшись сигнал вызова абонента, заверещала в микрофон:

— Немедленно приезжайте! — в "скорой" уточнять адрес и записывать данные пациента не стали.

Работники медицины появились быстро. Местные, губернаторские — отдельно, а со стороны "скорой" — само собой.

Главный медик в бригаде "скорой" опустился перед губернатором на одно колено, задрал штанину брюк "главы" губернии, опустил край носка… Коснулся рукой губернаторской плоти и пришёл в ужас: нога до щиколотки была из… камня! Немедленно проделал такую же процедуру и с другой конечностью главы губернии — такая! И цвет камня, как у постамента под бронзовой скульптурой "вождя"! "Разъездному" доктору тут же стало плохо, но не так, чтобы падать в бесчувствие на паркет губернаторского кабинета.

Доктор знал, что такое "врачебная тайна" и ничего о губернаторском "диагнозе" коллегам по бригаде не сказал. Смешно! Чего было молчать? Мог он знать, отчего и почему начался процесс окаменения губернаторского тела? Нет: за все шесть лет обучения во "втором медицинском" институте столицы, никто и никогда из профессуры, не единым словом не обмолвился о том, что человеческая плоть может превратиться в гранит! Профессор "общей хирургии" как-то рассказал им, что во времена своего обучения в харьковского мединституте, студентам показывали человека, тело которого по твёрдости не уступало кости. Его так и звали: "Петя костяной". Но это было всё же не каменное тело.

"Я всего лишь врач "скорой", что я могу сказать наверное о том, куда двинется процесс окаменения губернаторского тела!? Вверх или вниз!? Похоже на то, что гранит от щиколотки губернаторских ног собирается двинуться выше! Мало признаков, что процесс окаменения собирается повернуть вспять и стать живой плотью. Коли ТАКОЕ началось, то хорошего эпикриза ждать не приходится! Пусть-ка эту "заморочку" решают "светила" областной медицины из разряда для губернаторских телес и "иже с ним"! У них особое отделение, у них ставки иные, вот и пусть занимаются чудесами!" — и главный доктор в "скорой" бригаде позвонил в областную больницу.

Доктор из "скорой" не ошибся: пока областная больница решала вопрос "кого посылать в главный дом", изменения в губернаторских ногах в лучшую сторону не происходили. Если бы тогда кто-то в суматохе удумал производить замеры, "с какой скоростью тело губернатора превращается в камень", то его, думаю, выкинули бы из кабинета через то "нехорошее" окно.

А гранит полз выше и выше! Чтобы как-то отвлечь губернатора от ужаса превращения в камень, доктор стал мерить "больному" пульс и давление, и эти два основных параметра человеческого здоровья для губернаторского возраста и положения, как ни странно, оказались в "норме".

Прибыла тройка "больших" медиков их областной больницы и врач "скорой" только и сказал главному врачу областной больницы:

— Смотрите сами — на то время камень перешёл "горы" щиколоток и собирался выйти на "просторы" губернаторских голеней. Болей, или каких-либо иных неприятных ощущений, помимо тяжести и невозможности оторвать ноги от пола, страдалец-губернатор не испытывал. Во всём наблюдалось многое с поведением проказы: вначале она поражает периферийную нервную систему, чтобы потом поражённые частит тела отваливались без боли.

— До какого эпизода думаешь дойти в "легенде о гранитном губернаторе"?

— Зависит от твоей лени: хочешь подробности — буду рассказывать, нет желания писать — ограничимся тем, что "господин губернатор" каменел до лёгких… До момента, пока мог дышать…

— "…и пока билось его коммунистическое сердце". Годится?

— Пойдёт!