Происхождение фашизма

«Аксьон франсэз» — важное звено в процессе генезиса европейского фашизма. Ее идеология отражает генетическую связь между фашизмом и традиционной консервативной реакцией. Именно поэтому буржуазные историки, трактующие фашизм как явление «революционное» (Ю. Вебер, Э. Танненбаум и др.), стремятся преувеличить дистанцию между «Аксьон франсэз» и фашистскими движениями. Действительно, в отличие от фашистов она ставила своей целью не столько «прямое действие», сколько пропагандистскую подготовку к нему. Для нее характерен откровенный элитаризм. Она не прилагала энергичных усилий для завоевания масс. Между 1910 и 1926 гг. ее численность колебалась в пределах 30–40 тыс. членов. Среди них примерно 15 % составляли мелкие дворяне, 10 % — священники и монахи, около 50 % — адвокаты, учителя, офицеры, профессора и т. д. «Аксьон франсэз» выполняла миссию интеллектуального генштаба реакции. Через ее школу прошли представители всех течений французского фашизма: лидер «франсистов» М. Бюкар, главные фигуры «литературного фашизма» П. Дрие ля Рошель и Р. Бразийяк, будущие «кагуляры» и вишисты.

И теория и практика «Аксьон франсэз» получила отклик за пределами Франции, прежде всего в романских странах. Их влияние испытали бельгийские рексисты, фашистские группы из франкоязычных кантонов Швейцарии, румынские фашисты. Под непосредственным влиянием «Аксьон франсэз» в Португалии в начале XX в. возникли такие контрреволюционные течения и организации, как Лузитанский интегрализм и Академический центр христианской демократии при Коимбрском университете. Им принадлежала важная роль в генезисе португальского фашизма. С академическим центром связан длительный период деятельности профессора Коимбрского университета Салазара; интегралистом был его преемник на посту диктатора — Каэтану.

У французского фашизма была своя собственная и довольно разветвленная идейно-политическая генеалогия. «Если фашизм не достиг успеха во Франции в 20-х и 30-х годах, — справедливо заметил американский историк Р. Сауси, — то уж, во всяком случае, не потому, что фашистские и профашистские идеи не имели четко различимых корней во французской политической и интеллектуальной традиции»^{68}

.

Сравнительно высокая степень политической стабильности, общественная структура с явным преобладанием рабочего класса над мелкобуржуазными слоями, тактическое искусство английской буржуазии ограничивали возможности вызревания и распространения фашизма в Англии. Но эмбрионы его появились и там. Это было прежде всего обусловлено специфическим колониальным характером британского империализма. О генетической связи между фашизмом и реакционной политикой социал-империализма уже говорилось.

Сложились в Англии и экстремистско-консервативные тенденции, чему в значительной мере способствовала острота борьбы между либеральной и консервативной линиями. Особенно напряженной оказалась схватка по ирландскому вопросу. Уступки либерального кабинета вызвали решительное противодействие со стороны консерваторов-экстремистов во главе с Э. Карсоном. Они грозили правительству восстанием, вооружали отряды так называемых ольстерских волонтеров, которых В. И. Ленин охарактеризовал как «черносотенную банду Карсона»^{69}. В марте 1914 г. Многие офицеры отказались повиноваться правительству, пытавшемуся перебросить войска в Ольстер. «Эти аристократы, — писал В. И. Ленин, внимательно следивший за развитием событий, — поступили как революционеры справа

и тем разорвали все и всякие условности, все покровы, мешавшие народу видеть неприятную, но несомненную действительность классовой борьбы»^{70}.

Ольстерцев считали своими предтечами люди Мосли. Ведущий идеолог Британского союза фашистов У. Аллен с восхищением писал о тех консерваторах, которые в период ольстерского кризиса «были готовы противостоять парламентскому большинству с оружием в руках». В Карсоне, а также в глашатае социал-империализма Родсе Аллен видел прообразы вождей фашистского типа. Он только сожалел, что эти люди родились слишком рано^{71}.

Все же экстремистские тенденции в английском консерватизме не нашли прочного организационного воплощения, не вылились в определенную идейно-политическую программу. В отличие от Германии, Италии и некоторых других государств в Англии консервативный экстремизм не был постоянно действующим фактором, а давал о себе знать эпизодически, главным образом в связи с ольстерскими событиями. Ультраконсерваторы были не в состоянии решающим образом повлиять на курс консервативной партии; в ней взяла верх гибкая линия на консолидацию господствующих классов. Следствием этого явилось сближение консерваторов с либералами и образование в годы первой мировой войны либерально-консервативной коалиции.